Этo нaчaлoсь с тeлeвизoрa, примeрнo в пoлнoчь с пятницы нa суббoту.
Кaк сeйчaс пoмню тo дoxoдчивoe вырaжeниe дeтскoгo лицa, нe oстaвившee в мoём сердце ни малейшего сомнения.
Пожалуй, до недавнего времени, я был скептиком. Незнакомый с тонкостями сельской жизни, я подвергал сомнению все суеверия, несоотносимые с моим эмпирическим опытом.
Кто из ученых людей всерьёз мог представить, будто нечто запредельное, чуждое нашим фундаментальным представлениям о природе, могло жить рука об руку с каждым из нас? И какая сила за это в ответе?
Но обо всем по порядку.

«Фонд ищет сотрудников!» — гласило объявление на ободранном столбе, рядом с объявлением о пропаже животного. «ПРОПАЛ НАШ ДРУГ ФАРШИК!» — гласила надпись над изображением толстой полосатой морды водосвинки.
Изображение здания загадочного «Фонда», выглядело несравнимо скучнее и тронуло меня куда меньше судьбы бедного фаршика.

Вечер выдался по-летнему тёплым, терпким как вино. Я стоял у столба, наслаждаясь прохладной «стеллой».
Витавший в воздухе аромат путал мысли. Пьянил воображение. Будто в мой капюшон вылили бутылку «Каберне».
Вдруг что-то дернуло меня за рукав, и я понял, что загадочный аромат здорово вскружил мне голову. Бутылка пива едва не выпала из рук, немного пенного содержимого пролилось на дорожку.
Тряхнув головой и хлебнув из бутылки, я обратился к источнику беспокойства.
Это был соседский мальчишка Тимофей.
- Выключите мой телевизор! – почти шептал он, продолжая дёргать меня за рукав и указывая пальцем в черноту открытого подъезда. В свете лампы на козырьке подъезда он напоминал чумазого звереныша. Его волосы походили на пряди жирной чёрной соломы, примятой в нескольких местах. Из-под чёлки на меня глядели округлившиеся, полные детского ужаса глаза.
Отцепив мальца от рукава бомбера и поинтересовавшись о случившемся, я внимательно выслушал его сбивчивый рассказ.

Пожалуй, здесь необходимо сделать небольшую ремарку.
Тимофей был моим соседом и иногда захаживал в гости, поиграть на «плойке». Жил с матерью, преподавшей в каком-то университете.
Его мать была культурной, отзывчивой женщиной и не возражала против наших посиделок за «GOW4» и «MK11».
Тимофей был умным и веселым пареньком. Следил за временем, отчаливая к себе домой строго к ужину. И всегда с немытой головой. И я не смог отучить его «выкать». По началу, это меня слегка раздражало, но позже привык.

- Он не выключается! Не выключается! – продолжал Тимофей. От страха, его глаза блестели жирными блеском, как волосы.
Сбивчивость его речи, вкупе с пьянящим запахом ночи, вызвала у меня легкую головную боль.
Словно само мироздание опьянело.
Из слов мальчишки следовало, что в его телевизоре поселился какой-то бабайка. И этот бабайка, утащил его мать.
Эти слова просто повергли меня в шок. Зная Тимофея, я и подумать не мог, что он способен отмочить нечто подобное.
От потока столь абсурдной, криповой информации, мне захотелось закурить. Но, вынув пачку, я тут же сунул её обратно в карман и залпом допил оставшееся пиво. И мы вошли в подъезд.

Теперь не секрет, что их появление, иногда сигнализируется различными запахами. Зачастую это сильный запах озона, чернил, гнили и даже горячего пирога. А во мраке подъезда стоял отвратительный, но знакомый мне запах.
Позднее я распознал в нем мышиный тон. Знаете, как у испорченного вина.
И я бы предпочёл более никогда его не вдыхать.

Тимофей застыл в нерешительности. Его маленькая трясущаяся рука медленно потянулась к дверной ручке.
Полагаю, мальчишка с радостью предоставил бы мне право открыть дверь вместо него. Но он не хотел выглядеть напуганным ребенком.
Когда он, наконец, нажал на ручку, из квартиры пахнуло тем самым тошнотным запахом больного вина.
- Валерия! Вы дома? – крикнул я, оттягивая парня за спину.
Никто не отвечал. В проходе валялся чёрный BMX. Кладовка с вещами раскрыта нараспашку, вещи на полу.
Мы осторожно продвигались по квартире, благо свет горел во всех помещениях.
Когда мы вошли в комнату Тимофея, парень легонько дернул меня за куртку.
- Смотрите, — шепнул он, кивая на розетку.

Его комната была около семи метров длиной. У правой стены стоял диван с черно-белым постером над ним. Постер изображал лица знаменитых американских рэперов, среди которых, белым был только Эминем.
Телевизор стоял почти у окна, рядом с компьютерным столом. И он работал, вопреки здравому смыслу. Черный шнур змеился по полу, вырванный с покосившейся евро-розетки. Я заглянул за телик со всех сторон и, в конечном итоге, тупо уставился в изображение на экране.
Когда мы только переступили порог, чёрно-белое изображение на экране было статично. Но теперь, оно будто бы оживало, подпитываемое нашим присутствием.
То, что я сперва принял за фонарный столб, вдруг зашевелилось. Верхушка «столба» затряслась, издавая различные сигналы. Оно гудело все громче и громче, от отвратительно-громкого сигнала тревоги, до прерывистой сирены скорой помощи.
Продолжая имитировать сирену, «столб» сдвинулся с места и зашагал по тропинке на двух тонких ногах. И сквозь какофонию вышеописанных звуков, доносился еще один – звук скрежещущих конечностей.
По приблизительным прикидкам, высота существа составляла около пятнадцати метров, ибо верхушка столба, почти касалась крыш пятиэтажек.
Увлеченный диковинным феноменом, я совсем потерял Тимофея из виду.
Он стоял чуть позади меня, походя на хрестоматийную смерть. Понимая, что парень вот-вот свалится без чувств, я поспешил вывести его из квартиры, набирая на ходу «112».
- Не отвечают? – спросил Тимофей, когда я, выругавшись, спрятал телефон в карман.
Никто не брал трубку.
- Послушай, Тём, иди вниз по лестнице, эта вонь становится нестерпимой. Я зайду к соседям и потом сразу спущусь к тебе, — сказал я и парень неукоснительно последовал моему приказу, спустившись в черноту.
И больше я его не видел.
Дело в том, что Тимофей жил этажом выше меня, на седьмом. И я проклинаю себя за тот день. Нельзя было давать ему спускаться лестницей, нельзя! Ибо пока я, закрыв лицо рукой, безуспешно тарабанил в соседские квартиры, парень точно испарился.
Я слышал, как он преодолел пару лестничных пролётов и затих на полушаге. Будто кто-то выкрал его из нашего мира, поймав на ступенях.
Спустившись вниз и не обнаружив там Тёму, я тут же бросился обратно в подъезд. В голове мелькали обрывки хаотичных мыслей. Лоскуты сознания роились перед глазами огромными иссиня-черными мухами и мне пришлось постараться, чтобы привести себя в норму.
Но клянусь, в тот момент обострённая интуиция не позволила мне ступить на губительные ступени, в первозданный мрак. Что до сих пор не даёт мне покоя.
Я объехал на лифте каждый этаж, выкрикивая имя мальчика. Ответом была тишина. Нет, было ещё кое-что: невидимое, но свирепое дыхание самой преисподней.
Смутно помню, как выбирался с того ада. Очнувшись на по-прежнему пропитанном вином воздухе, я дал деру прочь от проклятого места. Бежал, пока не выбился из сил. Ибо я вспомнил, что телевизор транслировал дорогу, ведущую прямо ко мне во двор. Колоссально огромная тварь, голову которой, заменяли три рупора, была совсем рядом. Вот-вот окажется во дворе, просто перешагнув через старые ворота.
Оставив дом далеко позади, я остановился передохнуть и собраться с мыслями, ища хоть сколько-нибудь рациональное объяснение произошедшему.
И, наконец, закурил.

Мы с мужиками, украдкой размышляли о природе этих явлений. Гипотез собралось с избытком: параллельные миры и ошибка в структуре мироздания; божий суд и пришельцы; порядок из хаоса и наоборот.
Моя гипотеза такова, что произошло некое наслоение чуждых друг-другу реальностей. Нечто вроде коллажа параллельных миров.
Да только все без толку. Какой прок от этих знаний, если мы ни разу не слышали сирен экстренных служб. До сегодня.
Мы также понятия не имели, имеют ли эти существа или явления разум. Может, подобное уже происходило сотни, а то и миллионы лет назад? Возможно, поведение этих существ обусловлено теми же законами, по которым восходит и заходит солнце?
Но одно правило мы, всё же, уяснили: вместе безопаснее. Объекты — как мы прозвали их в итоге — по лишь богу известным причинам редко замечали группы людей, но сразу сцапывали одиночек.
Но и сбивание в группы, как мы теперь убедились, не гарантировало спасения, а лишь отсрочило кончину.

Сейчас нас семеро.
Первыми мне повстречалась семья Нуриевых.
Глава семейства, которого зовут Фёдором, был владельцем какого-то заведения. Он-то и поведал мне об опасностях, подстерегающих одиночек. Они с семьёй лицом к лицу столкнулись с каким-то огромным сутулым монстром. Благо, со слов Феди, они с женой успели зажмуриться и закрыть глаза сынишке, как только тварь растянула свой кошмарный, будто резиновый рот. Они с женой были убеждены, что тварь, подобно обезьянам, не терпит зрительного контакта.

Позднее нам четверым повстречались две девочки шестнадцати и пяти лет. Лера и Оксана, родные сестры. Старшая, Оксана, рассказала нам про скульптуры. По её словам, на дороге возникли несколько бетонных скульптур в виде семьи странных головастиков. То, что напоминало лица, являлось «стрёмными мазками черной, красной и зеленой краски».
Оксана убеждена, что их спасла Лера, предвидевшая, что скульптуры требуют от них зрительного контакта. Девочка прошла метров тридцать, не моргая и не сводя глаз с зловещих скульптур. И во всех подробностях рассказала нам, как скульптуры «окружили какого-то дядю, который кричал». Оксана слышала, но не видела. Слишком напуганная, чтобы обернуться.
За Лерой, была замечена еще одна странность: она боялась кошек и чёрной одежды, а также впала в панику при виде детской книжки-раскраски. Некоторым из нас пришлось переодеться в светлое.

И Миха. На вид от тридцати пяти, ранее работал в морге. Не став исключением, он также поведал нам о приключившейся с ним чертовщине.
В морге появился гроб. Но гроб этот будто был чем-то «за гранью нашего понимания». «Как будто вырванный из иного измерения».
Миша покинул морг раньше, чем разделил судьбу большинства коллег. «Они… нет, не они, твари вышли из морга. Их лица превратились в чудовищные, вызывающие одновременно и глубокое смятение, и животный ужас гримасы. Растянутые во все стороны лица, глядели на меня расплывшимися от переносиц до висков глазами. Рты исказились в безумно кровожадных ухмылках. Не приведи господи вам повстречать тех чудовищ. Я вижу их во снах эти мерзкие тела, деформированные в недоступные моему пониманию формы…» — дословно.
Светлана (жена Федора) также, пересказала нам историю своей лучшей подруги.
Инна — подруга — пришла домой и увидела нечто необъяснимое. Через балкон в квартиру заползала какая-то студенистая масса. Пока Инна находилась в оцепенении, масса успела заполнить половину комнаты. Кончик студенистого языка поднялся вверх и с обратной его стороны девушка увидела бескрайнюю глубину, как если бы внутри твари находился целый океан. И она глядела в эту бездну, пока не лишилась чувств.
Как спаслась не помнит. Но отныне панически боится воды. Сперва была с Нуриевыми, но распрощалась с ними во вторник, отправившись на поиски родных.
Не будь я сиротой, смог бы смириться с потерей близких?

Когда я говорил об отсрочке кончины, то имел в виду тварь под дверью нашего убежища. Я видел её в глазок. Невообразимо ужасная, чуждая нашему понимаю тварь, имела такие знакомые, немытые чёрные волосы и подёрнутые жирным блеском глаза…
Макс с Фёдором до сих пор верят, что сирены, звучащие где-то неподалёку, знаменуют скорое спасение и победу над объектами. Возможно, полиция с армией и вправду берут ситуацию под свой контроль и вскоре вытащат нас отсюда. Но способен ли человек справиться с таким существом?
Я хотел бы поверить в хороший исход, если бы не видел того существа в телевизоре Тимофея.
Надеюсь, мужики правы и мы действительно победили, иначе, мой дневник рискует стать для всех нас эпитафией.