Кoгдa я oтпрaвился oтдaвaть oчeрeднoй дoлг Рoдинe – служить срoчную в рядax Сoвeтскoй Aрмии, нa пeрeсыльнoм пунктe пoзнaкoмился с Oлeгoм, тaким жe нoвoбрaнцeм, кaк сaм. Мы были зeмлякaми. К тoму жe, попали в одну команду. А потом и в одну «учебку».
Ещё по дороге к месту службы, во время обмена воспоминаниями о последних летних днях, проведённых на «гражданке», Олежка рассказал жутковатую историю. Случилось всё, когда он гостил у своей бабушки в деревне. Где-то на одном из волжских речных притоков.

Там основным развлечением у парня была рыбалка. Пусть до этого и не слыл заядлым удильщиком, но в связи с отсутствием особого разнообразия деревенского досуга, пристрастился. За месяц, проведённый у бабушки, облазил все берега речки, что протекала рядом. И хоть места были довольно рыбные, душа требовала новых открытий.
А тут как-то бабушка проговорилась, что километров за двадцать в сторону есть озеро, в котором карасей – хоть ковшом черпай:
- Раньше наши деревенские мужики часто туда выбирались, даже с ночёвками. Только потом стало нехорошее происходить. То утонет кто из них, то просто без следа пропадёт – уедет рыбачить и поминай, как звали… Недалеко от этого озера деревня старинная стоит. Ольховка. Да жителей в ней уже, поди-кось не осталось. Поразъехались да поумирали. Раньше мимо той деревни речка текла, тоже Ольховка, но потом пересохла. Вот народ и стал в другие места перебираться. Теперь в те края и наши стали дорогу забывать. Далеко. Да и страшатся. Мы же деревенские — суеверные. А ты, Олежка, городской – тебе неча трухать. Садись на дедов велик и айда. Только выезжай пораньше, чтобы засветло вернуться… Ну, на всякий случай.

Олега очень заинтересовал бабушкин рассказ. Вот оно — то, что давно душа просила! Новые места разведать. Да ещё и рыбные! Если бабушка не преувеличивает. Правда, двадцать километров – далековато. Но на велосипеде вполне можно за пару часов одолеть такой путь. Бабуля описала по памяти маршрут: сначала по просёлочной дороге через колхозные поля, никуда не сворачивая, затем проехать ту самую деревню Ольховку, после — небольшой лесок, а там уже и само озеро, полное карасей.

Выдвигаться Олег собирался с утра, но помешала непогода. Мокнуть на велике два часа под дождём не очень прельщало. Поэтому не поехал. Но зато с обеда разыгралось такое вёдро, что устоять было невозможно. На небе ни облачка, солнышко ярко светит, птички поют… Не выдержал рыбачок, прикрепил к велосипедной раме удилища и запрыгнул в седло видавшего виды «Урала». Бабушка было отговаривать – куда там. Подняв столб дорожной пыли и крикнув «Я быстро!», Олег погнал велик в сторону заветного озера.

Как и обещала бабуля, дорога петляла сквозь пшеничные да ржаные поля. Хоть неровная, не наезженная, зато широкая – на грузовике можно проехать. Парень без устали крутил педали, стараясь поспеть к вечернему клёву. За полтора часа пути не встретил ни одной машины или пешего путника. С одной стороны, это настораживало слегка, но с другой, вселяло надежду – значит, правда, места малолюдные. И рыбы в озере должно быть много. Эх, порыбачу!..

Наконец вдали показались убогие деревянные строения. Наверное, та самая Ольховка, о которой бабушка рассказывала. И точно, дорога вела прямиком к домам. Олег радовался, что всё складывалось, как надо, и он не заплутал средь бескрайних полей. Подъезжая к деревне, обратил внимание на крайний дом. Даже, можно сказать, домище. В четыре этажа. Он резко выделялся на фоне остальных приземистых одноэтажных избушек. К тому же был совершенно чёрный от времени и смотрелся немного зловеще. Издали странный дом смахивал на пирамиду, сужаясь к верхнему этажу.

Проезжая мимо почерневшего домины, Олежка невольно притормозил, внимательно его рассматривая. Снаружи непонятно было – живут там люди или нет. Хотя все стёкла на окнах целы и к массивным, слегка покосившимся, воротам протоптана дорожка, от дома словно веяло каким-то неживым холодом.

Поёжившись, парень порулил на верном де́довом велике дальше по деревенской улице, осматриваясь по сторонам. Действительно, бабуля оказалась права. Жителей нет. Небольшие домишки вдоль дороги стоят заброшенные, с разбитыми окнами и прохудившимися крышами. Даже собаки не тявкают. Несмотря на ясный солнечный день, на Олежку накатило какое-то странное тревожное чувство.

Дорога в деревне почему-то была гораздо хуже, чем в полях. Кое-где её перегораживали огромные глубокие лужи. Их, по-хорошему, надо было бы обойти по обочине, спешившись. Но Олегу отчего-то крайне не хотелось останавливаться и слезать с велосипеда. Поэтому лужи он брал с разгона, рискуя провалиться колесом в невидимую под водой ямину…

Но всё обошлось благополучно. Вот наконец показались последние дома неуютного поселения. Самый крайний домишко — на отшибе. Возвышается на пригорке у дороги. Рядом берёзка склонилась. Под ней деревянная лавчонка утонула в траве. А на лавочке… Олежка аж вздрогнул от неожиданности!.. Бабушка старая-старая – божий одуванчик сидит. Сидит, улыбается блаженной такой улыбкой и на Олега неотрывно смотрит. Значит, обитаемая всё же деревенька-то!

Проезжая мимо, но всё так же не останавливаясь, парень крикнул: «Здравствуйте!».
Но старушка никак не отреагировала. Лишь молча ему вослед головёнку в платочке повернула. Олег прямо лопатками чувствовал её пристальный взгляд. Ноги сами ускорили педальные обороты, стараясь побыстрее унести хозяина от этого непонятного места.

Отъехав на приличное расстояние, парень всё же оглянулся. К своему удивлению, увидел, что бабулька сошла со своей насиженной лавочки и стоит прямо на дороге, маша́ платочком ему вослед…

Вскоре впереди показался большой колок – участок среди пшеничного поля, поросший берёзами и осинами. Дорога пролегала прямо через него. Заехав под тень деревьев, Олег понял, что здесь располагается деревенское кладбище. Сейчас уже давно заброшенное и никем не посещаемое. Из высокой густой травы по обеим сторонам тропки торчали почерневшие и покосившиеся кресты да памятники. Густые кроны деревьев почти полностью скрывали солнечные лучи и парню показалось, что резко наступил вечер. В какой-то момент даже мелькнула мысль, что зряшной была вся эта затея с рыбалкой на далёком озере.
Но через несколько минут он вновь выехал в поле, на солнечный свет и воспрял духом.
А ещё спустя четверть часа торопливо разматывал удочки на берегу живописнейшего лесного озера, в предвкушении незабываемого клёва.

Клёв, и правда, оказался незабываемым. Таких огромных карасей Олежка раньше видел только на рынке. Подсачека у него с собой не было (ведь даже не надеялся на столь крупный улов!). Из-за этого часто рвалась леска, оставляя в глубине очередного гиганта. Хорошо, что запасные крючки с грузилами имелись в достатке. Забыв про всё на свете, рыбак в восторге суетился на берегу, едва успевая вытаскивать блестящих крупной чешуёй красавцев, да то и дело восстанавливая порванную снасть.

Опомнился, когда солнце стало уже скрываться за верхушками деревьев. А ещё обратно добираться не меньше двух часов. Причём, не развалившись в удобном автомобильном кресле, а в жёстком велосипедном седле и обдуваемым всеми ветрами.

Поняв, что задержался уже сверх всякой меры, парень, хоть и с большим сожалением, стал сматывать удочки. Пойманную рыбу тоже было невозможно всю увезти. Поэтому, оставив с десяток самых крупных карасей, остальных выпустил обратно в озеро. Пакет с уловом закрепил сзади на багажнике и, не теряя драгоценного времени, тронулся в обратный путь. Уставший, но счастливый. Сейчас главное успеть до темноты миновать это неприятное кладбище и заброшенную деревню с её лужами. А там по полю катить – одно удовольствие…

Но его планам не суждено было сбыться.
Когда Олежка, внутренне поёживаясь от жутковатого места, въехал в колок с могилами, по закону подлости, спустило заднее колесо. А впереди ещё почти два десятка километров. На спущенном никак не доехать. Поневоле пришлось останавливаться и производить ремонтные работы. Хорошо, что всё нужное для этого находилось в велосипедной сумочке, болтавшейся под сиденьем. И ручной насос закреплён на раме, слава Богу!

Стараясь не смотреть в тёмные кусты, окружавшие со всех сторон, парень принялся за разбортовку шины и заклейку камеры.
Работу сильно усложняла быстро сгущающаяся темнота и в конец озверевшее комарьё, которого здесь под тенью деревьев была тьма-тьмущая. Но Олежка стойко терпел кровососов, так как больше его напрягали безмолвные соседи, покоившиеся глубоко под землёй. М,0ногие-многие годы. В этом тёмном перелеске, наполненном ржавыми крестами, ожившие мертвецы уже почему-то не казались глупой детской выдумкой…

Наконец он закончил ремонт и торопливо стал закреплять пакет с рыбой на багажнике. Но тот вдруг опрокинулся, и всё ещё живые караси зашлёпали хвостами по земле. В спешке Олег скидал их обратно, вместе с травой и дорожным мусором. Завязал пакет покрепче и, вскочив в седло, погнал со всей скоростью прочь, подальше от жуткого погоста.

Выехав на луговой простор, вздохнул с облегчением. В открытом поле было ещё достаточно светло, хоть он и потерял много времени, починяя колесо. На ходу, не останавливаясь, парень оглянулся, чтобы посмотреть, как держит воздух отремонтированная шина и… чуть не грохнулся с велосипеда!

Сзади на багажнике сидел мальчик. Лет шести-семи. Светловолосый, с чумазым личиком. Он крепко держался грязными ручонками за раму и молча глядел на опешившего Олега. Откуда мальчуган взялся поздним вечером посреди полей, вдали от жилья? И когда успел забраться на багажник?..

Обескураженный Олег остановил велосипед. Не слезая, спросил у нежданного пассажира:
- Ты кто, пацан?.. Откуда взялся?.. Как тебя зовут хоть?..
Но мальчик продолжал молча таращиться, не покидая своего места.
«Ты из Ольховки, что ли?» — догадался Олег.
В ответ пацанёнок еле заметно кивнул.
- Ладно, болтать нет времени. Довезу тебя до твоей деревни. Ты там держись только крепче, поедем быстро.

С этими словами парень водрузился в седло и, ускоряясь, насколько позволяли ухабы, помчал по дороге.
В пути пытался разговорить пацана. Спрашивал о родителях, учёбе, с кем живёт. Но тот молчал, как партизан, за всё время не проронив ни слова.
Наконец подкатили к селу. Вон и берёза, склонившаяся над дорогой. Лавочка под ней пустая. Ушла бабуся. И то дело, время близится к полуночи. Поди уже на своей печи десятый сон видит.

Заехали в деревню. Старые избы стоят тёмные, ни огонька вдоль всей улицы. Олег опять спрашивает через плечо:
- Ты в каком доме живёшь?
Тишина в ответ.
Оглянулся назад – на багажнике нет никого. И пакета с рыбой тоже! Вот те на! Подвёз, называется. Сделал доброе дело… Ну, а что хотел? Как говорится, не делай добра… Где теперь его сорванца в этой темноте искать? Ладно, бог с ней, с рыбой. Домой бы уже поскорее добраться…

Чертыхаясь и матерясь на свою доверчивость, а заодно на деревенские лужи, доехал до противоположного края села. Опять, как днём, в полной тишине. Ни один Шарик даже не гавкнул.
Вот и знакомый дом-пирамида возвышается чёрным мрачным силуэтом на фоне ночного неба. Но одно маленькое оконце на самом верхнем этаже светится. Значит, всё-таки жильё обитаемо. Да что-то ненамного легче стало от того. Ладно, ещё сто метров и прощай деревня Ольховка, будь она неладна!..

И в этот момент у парня кровь застыла в жилах от ужаса. Со двора чёрного дома заржал конь. В ночной тишине это было столь звучно и неожиданно, что Олег едва не свалился с велосипеда.
Тут же раздался частый топот копыт, словно лошадь закружила по двору. В темноте и за высоким забором ничего нельзя было увидеть. Конь метался, будто хотел вырваться на улицу. Лошадь — вполне мирное животное, но отчего-то парня обуял страх. Едва не срывая с шестерён велосипедную цепь, он понёсся прочь от пугающего дома и всей этой чёртовой деревни. Было уже плевать – спустило колесо или нет, не жаль было исчезнувшего улова, одна лишь мысль гнала вперёд – поскорее унести отсюда ноги…

На счастье, колесо не подвело. В дорожную яму Олег тоже не свидригнулся, хоть нёсся, не разбирая пути. Когда же окончательно выбился из сил, поневоле замедлил гонку. Прислушался. Было тихо. Ни один звук не нарушал полночную тишь. И вдруг далеко сзади послышался едва различимый стук. С каждой секундой дробный стук становился громче и громче. Вновь охваченный паникой парень догадался, что это топот копыт. Совсем потеряв самообладание, погнал велосипед дальше, пытаясь оторваться от неизвестного преследователя. Свернуть с дороги нет никакой возможности – по обеим сторонам пашня, тут же увязнешь в мягкой земле. Оставалось одно – надеяться на то, что жуткий всадник отстанет или вовсе прекратит безудержную гонку.

Но, вопреки слабой надежде, к нарастающему ужасу парня, топот неумолимо приближался. Каждый удар мощных копыт о землю отдавался в мозгу. Когда прямо за спиной послышалось фыркающее лошадиное дыханье, Олежка резко крутанул руль вправо и кувырком полетел с перевернувшегося лисопеда в пшеничные колосья. Конь, как ветер, промчался мимо и скрылся в темноте. Но парень всё же успел заметить, что лошадь была без наездника.

Полежав немного, Олег встал и вытащил велик на дорогу. Вместо переднего колеса красовалась безнадежная «восьмёрка». Он попытался выправить обод, потерял несколько спиц, но толку не добился. Ехать на искорёженном «Урале» было невозможно. Поднял его за руль и пошёл пешком, ведя хромоногий лисопед рядом.

Сколько прошёл Олег не считал. Но неожиданно впереди из темноты вновь донёсся стук копыт. Хотел уже было нырнуть в спасительное поле, как вдруг различил человеческие голоса. Потом разглядел мигающий луч фонарика, пронзающий непроглядную мглу. Подождал немного, ещё сомневаясь и прислушиваясь. Нет, ошибки быть не может, кто-то на телеге едет! И парень поспешил навстречу…

Это оказались бабушкины соседи из их села. Обеспокоенная долгим отсутствием внучека, подняла сельчан на поиски. Хорошо, дорога одна, так что не разминулись…
Когда, уже сидя в телеге, под смех деревенских, Олег рассказывал о своих приключениях, оказалось, что никакого коня, скачущего галопом по дороге, они в глаза не видели…

Но уже дома Олежка заметил, как бабушка взволнована. Особенно напугал её рассказ про мальчика, который появился сразу после кладбища. Когда же услыхала про рассыпавшихся из пакета, а после пропавших, карасей и вовсе давай осенять себя и внука крестным знамением. Даже следующим днём долго ещё выговаривала Олегу:
- Нельзя никогда ничего забирать с погоста! Даже если уронил невзначай там денежку или что ценное, оставь, не подымай с земли от беды!..

На этом сослуживец свою историю закончил. И я наверняка бы её вскоре забыл… Но спустя всего месяц-два нашей службы в учебке, в одном из нарядов по кухне Олега лягнула лошадь. Прямо в лоб угодила курсанту копытом. В тяжелейшем состоянии парень попал в окружной госпиталь, откуда был вскоре комиссован. Выжил он или нет – неизвестно…