– Дa гoвoрят, мoл зaгулялa oнa, вoт и прoпaлa.
– Зaчeм eй гулять, eжeли к нeй бoгaтыe и знaтныe жeниxи едут? – охнула юная дева с косой до пояса.
– Я тебе говорю! – толкнула её в бок собеседница. – Всегда подле леса ошивалась, одной остаться хотелось. Неужто, сам леший её забрал!
Вторая девушка пожала плечами и задумчиво осмотрелась, взяла в руки деревянное ведро и направилась к корове. В это время из дальнего тёмного угла сарая за ними наблюдала пара карих глазах.
– То бишь, ты мне говоришь, что дочка нашего графа уплясала с лешим? – девушка с длинной косой подвинула табуретку к корове и погладила животинку, – Ну-ну, моя хорошая, как день прошёл? – ласково спросила она у коровы.
Другая девушка, облокотившись о стену и сложив руки на груди, продолжила беседу.
– Не, ну ты сама рассуди, Мань. По слухам, матушка ейная то ли ведьмой, то ли духом каким была. А как замуж за нашего графа вышла, да дочкой разродилась, так сразу и пропала! Вот… – она придирчиво поправила свою белую косынку. – И дочь-то вся в мать пошла, только рожать никого не стала, а сразу убежала. Эх, бедный граф.
– Чёрт её знает, колдунью эту!
– А вот ещё какие слухи ходят…

Устав слушать россказни из другого мира, Ангелина вышла из тени. Глаза двух девушек моментально обратились на неё.
– А-а-а, ведьма! – закричала девушка в платке.
Ангелина и впрямь выглядела как колдунья: чёрное платье в пол, простого кроя, распущенные волосы и длинные острые ногти.
– Разве ты меня не узнала, девка? – вскинула тонкой бровью Ангелина. – Я хозяйка твоя, дочь графа. Или челядь уже настолько захренела?
В тёмных глазах юной ведьмы загорелся демонический огонь — она использовала магию. Лица девушек, выражавшие страх и испуг, мгновенно смягчились. Лишь коровы начали недовольно мычать и хлестать себя по бокам хвостами.
– О, госпожа Милиандра! – девка в платке тут же упала на колени, пачкая свой красный сарафан в грязи хлева. Она посмотрела на свою беловолосую подругу, что как выкопанная стояла и таращилась на госпожу.
– Дура, челом бей! – шикнула девка на Маню, – Госпожа, простите! – подползла она на коленях к Ангелине и вцепилась за подол её чёрного платья. – Не казните, не убивайте, у меня детишки маленькие совсем! Я больше и слова про вас не скажу дурного, всё-всё делать буду, Богом молю!
Ангелина с отвращением отбросила её и лишь процедила сквозь зубы:
– Ладно, живи.
– Спасибо, спасибо, великодушная! Век не забуду вашу доброту и всем буду рассказывать. Но, пожалуйста, простите и Маню, молодая она, совсем дурная ещё.
Юная дева стояла на коленях в коричневом сарафане. Её голова была опущена, а из ясных глаз бежали крупные слёзы — Маня очень хорошо знала какое название ждёт за распространение слухов о семье господ. Теперь она боялась даже посмотреть на «хозяйку».
– Хм, только если вы сделаете всё, что я скажу.
– Конечно, госпожа! – быстро протараторила маленьким ртом девка в платке. – Мы всё-всё сделаем! Хотите, каждый день будем в поле с утра до утра пахать. Хотите, имение всё вычистим только вдвоём. А хотите…
– Довольно! – скомандовала «Милиандра». – Вы просто станете выполнять мои маленькие поручения и будете прощены. Встаньте с колен немедля.
– Спасибо, госпожа! – она начала целовать руки Ангелины.
– Меня Лада звать, а эту, – она головой указала на девушку, что уже стояла, но её голова также была опущена. – Маня. Мы Вам по гроб жизни обязаны. Правда, Маня?
– Спасибо вам, госпожа, – тихо ответила девушка, не поднимая взгляда.
– Ясно, – лениво ответила Ангелина. – Куда мне сесть?
– Извините, госпожа, – Маня быстро подала ей маленький табурет. – только это.
Она села на табурет и наконец полностью осмотрела сарай: пришло время вечерней дойки; коровы уже забрели к себе в стойла и нервно дожидаются доярок, жуя сено и тихонько мыча. Оранжево-алые лучи заката настойчиво пробирались сквозь деревянные щели и давали тусклое освещение. Сено было небрежно разбросанно тут и там, но как ни странно, везде было чисто сухо и опрятно — о животных тут заботились исправно. И ещё воздух… очень странный, как будто бы наэлектризованный — магия. О, это сладкое чувство! Ангелина, довольно, словно кот, повела носиком. Тут творить колдовство должно быть намного легче, чем на Земле. Ей не терпелось попробовать различные ритуалы… Но сейчас главное, это втереться в доверие к графу и убедить, что Ангелина – это его дочь.
– Картину, что писали с меня, никуда не перевесели? – она не знала, пишут ли вообще в этом мире картины и были ли они у Милиандры.
– Нет, госпожа. Весит в главной зале, как и прежде, – проговорила Маня.
– Прекрасно, – она довольно улыбнулась. – Можете провести меня в залу, но чтоб не единая душа меня не узнала?
– Но зачем, го…
– Молчать!
Ангелина не опасалась свидетелей, чувствуя свою силу, она понимала, что легко может наложить чары. Но сотворить одно заклинание всегда легче, чем десяток. Поэтому юная ведьма решила перевоплотиться в личину Милиандры, а не внушать всем и вся, что она дочь графа.
– Сможете или нет? – спросила Ангелина свысока глядя на девок.
Обе переглянулись между собой, словно лихорадочно что-то выдумывая.
– Да, смогём, только… – уже Лада опустила глаза.
– Ну? – нетерпеливо произнесла госпожа.
– Надо будет вас переодеть в девку.
– Не проблема, – расслабилась Ангелина. – У вас одежда есть?
Через час они уже стояли в главной зале имения. Стража была вымотана поисками юной графини, поэтому даже не обратила внимание на служанок.
На Ангелину сквозь сумрак ночи понуро смотрели тусклые голубые глаза. Брови смотрящей были тонки и бледны, будто бы их и не было вовсе. Но зато длинные белые кудри ниспадали на фарфоровые плечи и молодые груди, а персиковые губы идеально оттеняли луноликую юную графиню. Картина эта была в рост настоящей госпожи и грузно нависала над ведьмой. С прищуром посмотрев на красавицу Ангелина решила — идеальное место, картины не касается даже свет луны.
– Девки, вон отсюда и смотрите, чтоб никто не зашёл! И сами носа за дверь даже не суйте, вам же лучше будет.
– Но, госпожа, а если граф зайдёт? Нам как его остановить?
– Придумайте, иначе не сносить вам головы, – сквозь зубы сказала Ангелина.
Поклонившись, девки вышли и закрыли за собой двустворчатую дверь.
Резные ножки стула громко заскрипели о пол. Ангелина поставила стул перед картиной и встала на него. Встретившись лицом к лицу с Милиандрой она запела красивую и тихую песнь. Смотря в глаза девушке, ведьма подняла подол девичьего сарафана и вынула ритуальный клинок из чёрной подвязки на стройной ноге. Не прерывая песню и не разрывая контакта глаз, она облизнула клинок и сделала кровавый надрез на большом пальце своей руки. Воздух тут же заполонил запах железа. Этот запах относил её к детству, но она не могла дать мыслям сбить её с колдовства. Длинные ногти поскреблись о холст и через секунду она пальцем испачкала лоб графине, а потом намазала кровь себе в том же месте. Песня становилось всё громче, кровавые метки появились ещё в нескольких местах у картины и у Ангелины. Тело ведьмы начало свою трансформацию. Было невыносимо больно, но песню нельзя было заканчивать. Теперь из залы доносился нечеловеческий вой, что пел древние слова. Её лицо покрылось рубцами, которые немедля заживали и образовывали черты лица графини. Но сложнее всего было с ростом… Милиандра была намного меньше Ангелины. И теперь чёрное колдовство словно выедало плоть девушки, уменьшая её тело.
– Может, надо проверить, вдруг помощь нужна? – ужаснувшись звукам из залы, спросила Маня.
– Сказано было не лезть — вот и не лезь, – невозмутимо хмыкнула Лада.
– Вот вечно ты так. А я не могу! – замельтешив вскинула руками девка с длинной косой. – Я пойду.
– Стой, непутёвая! – Лада только потянулась, чтоб остановить подругу, но не успела.
Пронзительный крик пронёсся по имению, а следом горький плач. Маня сползла по стене, предварительно захлопнув дверь. Она закрыла руками лицо.
– Тише-тише, что стряслось? – девка в косынке с силой потянула ладони подруги к себе и ужаснулась.
Маня плакала кровавыми слезами. Теперь она будет незрячей всю жизнь.
– Дурочка, – успокаивала Лада девушку, – Сказано же было — не лезь. Кто ж тебя теперь замуж такую возьмёт?– она притянула девушку к себе, несмотря на то, что та была полностью в крови.
– Что здесь происходит?! – чеканным шагом из-за угла вышел граф.
Лада подняла на него глаза.
– Уборка, Ваше сиятельство. В залу заходить нельзя, там опасно…
– Чего ты мне брешешь, девка? – он с силой открыл дверь и оторопел от увиденного. – Что за чертовщина?..