Мoeй супругe грoзилa нeминуeмaя смeрть oт тяжeлoй бoлeзни. Тaк что мне пришлось пойти на отчаянный шаг, дабы сохранить её жизнь. Все свои сбережения, накопленные за много лет, я потратил на операцию по приращению новой головы к телу моей жены. Сами понимаете, насколько сложно и опасно данное вмешательство. Но самое страшное, чему я стал свидетелем в дальнейшем, это непредсказуемые последствия такой рискованной и необычайной процедуры.
Длительный период реабилитации, тяжелейшее лечение, восстановление, всё это мы с достоинством преодолели. И вот настал тот самый день, когда супруга вернулась к привычной жизни, и мы оказались с ней дома, в прежней обстановке.
Поначалу я думал, что всё самое ужасное теперь закончилось, но на самом деле, оно только началось. Однако я постараюсь изложить всё по порядку.
Кстати, вспоминая о новой голове моей супруги, мне хочется обратить внимание на то, что сам внешний облик её хотя и сохранил в себе прежние формы и очертания, благодаря старательности хирурга, всё же он приобрёл одновременно и пугающую неузнаваемость. Казалось, что новая голова представляет собой неестественный, посмертный слепок того, что когда-то было живым и настоящим. А теперь это всё будто стало каким-то искусственным экспонатом. И если бы не связные речи и вполне нормальное поведение, то я бы никогда не подумал, что это моя живая и прежняя жена. Только её обычные жесты, знакомые манеры и привычные разговоры успокаивали меня поначалу.

Затем, спустя неделю, супруга сохраняла несвойственное ей молчание. Лицо её выражало беспокойство. Иногда она отрывала взгляд от привычного занятия и долго-долго с настораживающей странностью смотрела куда-то вдаль. Случалось также, что она старалась еле заметно поворачивать свою голову то в одну, то в другую сторону, при этом казалось, что она пытается привыкнуть к новому положению вещей, однако по её глазам было видно, что её что-то не устраивает.
В один из дней, когда я вернулся с работы и постучал в дверь, то жена долгое время не открывала мне. Я заподозрил поначалу самое страшное, но при этом почувствовал некоторое замешательство, поскольку явно слышал шаги и какие-то резкие непонятные звуки по ту сторону двери. А через какое-то время дверь отворилась, и супруга сказала, что заснула, поэтому долго не могла открыть дверь. При этом я не заметил следов недавнего сна на её лице, бегло обронив свой взгляд на супругу. Она же при этом поспешила удалиться в свою комнату.
Это стало для меня поводом для тревоги. На все мои вопросы о самочувствии жены, она отвечала утешительно, однако в её голосе скользила неискренность, и мой внутренний голос подсказывал мне, что за этим кроется что-то не то. Однако, я даже не мог представить себе, что произойдёт в дальнейшем.
Спустя какое-то время я возвращался со своей работы домой за полночь, заблаговременно предупредив об этом супругу. На этот раз я не стал стучаться в дверь, поскольку та оказалась распахнутой. А внутри дома при этом стояла кромешная темнота. Сначала я подумал, что моя жена лишилась разума и просто сбежала из дома. Однако, войдя в спальню, я с ужасом обнаружил её тело. Я никогда не забуду этой картины. Это будет сниться мне до конца жизни. И если дьявол существует, то это непременно его рук дело! Жена была мертва. И что самое страшное – на её теле не было головы, а вся одежда, кровать и пол рядом – были залиты кровью.
Сразу после этого я вызвал медицинских работников и полицию, описав им подробно всю ситуацию. Каким же было моё удивление, когда после изложения всех достоверных фактов случившейся трагедии, я был взят под стражу и препровождён в участок, где провёл остаток ночи в камере, даже не получив разъяснений за столь несправедливые действия.
Моё удивление усилилось к утру, когда после освобождения, я был снова представлен главному врачу медицинского учреждения, в котором проходила операция по приращению новой головы к телу моей супруги. Врач был в сопровождении комиссара. Я чувствовал, что намечается пренеприятный разговор, исход которого не сулит мне ничего хорошего. А ещё я понял, что нахожусь в ловушке, в той самой ловушке, когда закон, а также его представители из побуждений сохранения чистоты репутации, готовы пойти на всё, дабы не разглашать те страшные события и явления, которые являются побочным эффектом их собственных действий.
В общем, комиссар явно дал понять, что если эта история станет общеизвестной, то меня обвинят в убийстве, поскольку у них якобы имеются явные факты и доказательства того, что я являюсь главным виновником смерти моей супруги. Поэтому в моих же интересах – сохранять гробовое молчание и забыть обо всём что случилось, считая это несчастным случаем, а не фатальной ошибкой медицинского учреждения.
На мои вопросы о достойном погребении супруги, они ответили, что тело забрано якобы для исследования, а официально моя жена будет считаться безвестно отсутствующей. Но если я кому-либо расскажу об истинных причинах, и это станет общественным достоянием, то проведу я остаток жизни в местах не столь отдалённых.
С таким условием я был освобождён, не получив более никаких объяснений по этому поводу.
Я сам до сих пор не могу до конца понять всё, что случилось с моей супругой тогда.
Иногда я ставлю себя на её место и проживаю тот самый день в разных вариантах. Я словно чувствую, как голова мешает мне, словно нарост, словно больной зуб, от которого хочется избавиться, чтобы почувствовать себя легче. Но при этом в моём сознании не укладывается тот факт, как может случиться подобное. Как человек может осмелиться на этот шаг?
А по ночам я слышу странные звуки и шорохи где-то там снаружи, по ту сторону двери… Мне кажется, что кто-то или что-то стучится в дверь с нижней стороны. Словно какое-то загадочное существо, не обладая достаточными возможностями, пытается отчаянно пробить себе путь через дерево, но каждый раз безуспешно. Или, может быть, это бездомные собаки, кошки или мыши стучатся в мою дверь…
Почему же тогда я не слышу ни лая, ни писка, ни мяуканья?
Я слышу едва уловимый, предсмертный человеческий хрип.