Нoчнaя трaссa. Вoкруг лeс и дoрoгa, oсвeщaeмaя тoлькo фaрaми мaшин, слeдующиx мнe нa встрeчу. Дoрoгa в Мoскву дается мне с трудом. Усталость, голод и жажда мешали мне сосредоточиться на дороге. Ехать одному зимой так далеко было рискованным решением, жуткая метель, снег на лобовое стекло, гололед, увеличивали шансы моей скорой смерти. Мне постоянно казалось, что на заднем сидении моей машины кто-то есть и это внушало мне больший страх.
Я работаю психотерапевтом у себя в городе, но маленькая зарплата, заставила меня написать объявление в интернете с предложением начать работу в какой-то московской клинике. Но место этого мне позвонила мама одного мальчика и рассказала мне историю своего сына имеющего ряд психических заболеваний. Его мать предлагала мне пять тысяч за каждую встречу с её сыном, но в месяц встреч предлагалось немного. Я решил дать согласие, надеясь на то, что у меня будут ещё клиенты.
Спустя ещё около трёх часов, я уже въехал в Москву и подъезжал к своей съемной квартире. Стояла она как моя месячная зарплата в родном городе, а вот по своему внешнему виду совсем не соответствовала. Я снял эту квартиру у пожилой женщины лет шестидесяти пяти, наверное, поэтому только войдя в небольшой коридор я почувствовал сильный запах лекарств и лечебных трав. Сама квартира состояла из спальни, кухни, ванны и небольшого балкона. На потолке были подтёки, а обои вот-вот окажутся на полу. В общем, стоило мне только приехать в Москву, как я уже захотел домой.

Уже сегодня вечером я должен был встретиться с мамой того самого больного мальчика и договориться о нашей первой встречи с Ромой, так звали её сына. Жил я в 20-ти минутах от их дома, по этому решил долго не ждать и позвонил этой женщине с просьбой перенести встречу, на что она после не долгих уговоров согласилась. Уже через полчаса, я сидел и ждал на лавочке около назначенного места. А договорились мы встретиться в парке около наших домов. Я повернул голову в сторону аллеи и увидел худощавую женщину в длинной шубе и несуразной меховой шапке. У неё были усталые большие опущенные глаза и грустная улыбка. Мне казалось, что внутри она пролила уже множество слёз. И вот уже через долю секунд она сидела рядом со мной.
- Здравствуйте, Дмитрий. — Довольно напуганным и запыхавшимся голосом сказала она.
- Здравствуйте, могли бы вы напомнить своё отчество, извините, я забыл. — Было не удобно это спрашивать, но и просто называть взрослого человека по имени я не мог.
- Надежда Степановна, а вы… если я не ошибаюсь Дмитрий Олегович Смирской?
- Да, вы абсолютно правы. Итак расскажите мне про Рому. — Я достал маленький блокнот в кожаной обложке и ручку, приготовился писать.
- Рома, Рома… ах, да, Рома. Извините, я немного забылась. Сейчас, моему сыну 8 лет, первый диагноз у него нашли в 5 лет, но тогда я думала, что все это можно вылечить. — Надежда сидела с улыбкой на лице и смотрела на летающий снег. В какой-то момент у меня в голове появилась мысль о том, что мать Ромы тоже больна, но почему-то так же быстро я выкинул это из головы.
- Хорошо… Хорошо… — Я записывал все, что она сказала в блокнот. — Какой первый диагноз поставили вашему сыну?
- Сначала у него были неврозы, а через год нам поставили диагноз Шизофрения. — Вдруг лицо худощавой женщины искривилось, но через долю секунды все пришло в норму.
- Отлично, точнее, не отлично, но… Ой, извините, надеюсь, вы меня поняли. — Почему-то я запутался в собственных словах.
- Да, конечно, я вас поняла, не волнуйтесь. На данный момент у нас всего три диагноза, но все в острой форме. В число этих трёх входит: Неврозы, шизофрения, диссоциативное расстройство идентичности.
- Так ладно, мне достаточно информации, чтобы начать работать. Когда можно будет встретиться с Ромой?
- Давайте завтра, в районе шести часов, если вам удобно, я как раз буду возвращаться домой. — Я задумался, ведь обычно родителям приходиться отказываться от работы, чтобы заботится о своем больном ребёнке, может она живёт не одна…
- Извините, а с кем находится Рома, когда вас нету?
- У нас есть сиделка медсестра, она ухаживает за Ромой, пока я на работе.
- Это хорошо, приятно было пообщаться, до встречи завтра. До свидания.
- До свидания, Дмитрий.
Мы встали с лавочки, и только тусклый свет фонарей провожал нас по домам. Я шёл домой с мыслью о том, что уже завтра я получу деньги и отпраздную свой приезд в Москву.
Зайдя в свою новую потрёпанную квартиру, единственное, что я хотел это сесть на диван и посмотреть футбол, как я это обычно делал по вечерам. Футбол особо меня не впечатлил и в районе восьми вечера я уже лёг спать. Перед тем как я заснул, я долго думал на что я завтра потрачу те пять тысяч, что заработаю.
Утром я чувствовал себя уже гораздо лучше, чем вчера, скорее всего то плохое настроение было из-за долгой поездки. А сейчас, я никак не мог дождаться встречи с Ромой, то ли его необычный случай, то ли деньги, которые за встречу предлагала мне мама Ромы, а скорее всего всё это вместе, заставляло меня с нетерпением ждать вечера.
Весь день я просидел в интернете, читая о случаях раздвоение личности у детей до 13 лет, но ничего интересного толком не нашёл. Около, полшестого вечера я стал собираться в гости или же на приём к моему маленькому больному как вам удобней, так это и называйте. Уже через 20 минут я был у небольшого, серого пятиэтажного дома. Смутили меня одни окна на 4 этаже, как раз в том месте, где жил Рома, они были заколочены черными досками. Я поднялся на лифте до нужной мне квартиры и уже на лестничной площадки почувствовал запах мочи, чего-то сгнившего и тот же самый запах лекарств, что и в квартире, которую я снимал. Я подошёл к двери и сделал три коротких звонка в дверь, после чего мне открыла Наталья, она уже сходу извинялась за запах в квартире, ссылаясь на то, что жить с таким ребёнком очень сложно.
- Ну что же вы, Дмитрий, проходите быстрее, не стесняйтесь, Ромочка у себя в комнате.
Я разулся и сразу огляделся вокруг, это была трёхкомнатная квартира, если смотреть со стороны входной двери, то сразу же видно длинный коридор ведущий в эти комнаты.
- Комната Романа — самая дальняя на право. Извините, Дмитрий, а можно ли присутствовать на ваших сеансах с моим сыном?
- Конечно можно, Наталья, это же ваш сын и вы платите за его лечение деньги.
Мы прошли по коридору и свернули к комнате Ромы. Деревянная дверь отдаляющая меня от мальчика была закрыта на ключ. Наталья быстро открыла дверь и прошла в комнату первой, я прошёл за ней.
Когда я увидел Рому, меня охватило желание убежать из этого дома как можно быстрей. Его истощенное тело, казалось, что кости просто были покрыты слоем кожи, это сильно бросалось глаза. Каждая его вена была мне видна. Он смотрел на меня взглядом дикого животного, который вот-вот бросится, чтобы съесть. Его вмятые серые большие глаза прожигали взглядом и мне уже казалось, что он не просто больной.
Он бросил на меня свой детский ужасный взгляд и улыбнулся казалось дальше своих ушей. Наталья подошла к сыну и шепнула ему что-то на ухо, после чего мальчик уже не улыбался, а отвернулся от меня к своему окну. Кстати, окном это не назовешь, всё было заколочено, такая обстановка давила на меня всё больше и больше, но я должен был получить эти чёртовы деньги и я через силу подошёл к Роме.
- Привет, Ром, меня зовут Дима, просто Дима — я пытался быть с ним как можно добрее, но мои эмоции меня переполняли.
В ответ Рома прошипел, то ли прорычал что-то невнятное.
- Рррршшррр — его губы опять вытянулись в эту страшную улыбку, он повернулся ко мне, а зрачки его сузились до размеров небольшой полосочки.
Я успел рассмотреть всё, до того как убежал из этой злополучной квартиры. Его кожа, она была очень тонкой и бледно-прозрачной, я видел не только его вены, но и все артерии, проходящие по его телу. Его лицо… Оно было, было вытянуто, походило больше на нарисованный овал, такое же тонкое, и идеально ровное, тонкий нос с горбинкой и его огромные, огромные губы, которые растягивались в этой улыбке.
Он встал на четвереньки и попытался провести своими пожелтевшими вытянутыми гибкими ногтями по моему лицу шепча одну и туже фразу.
- Ромма, меня зовут Рромаа, рмммаа — сейчас я знал, что-либо я бегу, либо работаю с ним всю оставшуюся жизнь. Я знал, что что-то пожирает его изнутри, но оставаться сейчас с ним я не мог.
Я вскочил с места и, отталкивая мать от двери, побежал к выходу, мне казалось, что коридор, по которому я бегу, был бесконечный, мне не нужны были деньги, мне уже была не нужна эта Москва, только бы выбежать из этой квартиры. У самый двери я оглянулся, я видел, как мать Ромы выбегает из комнаты, быстро запирает дверь, а её сынишка скребётся, как собака, просясь на волю.
Я уже был во дворе этого дома, смотрел на те проклятые окна и всё ещё ощущал его ровное тёплое дыхание позади меня. Я взял телефон и написал Наталье смс: «Я вернусь, я клянусь, что я вернусь и узнаю, что за тварь вы держите у себя дома».