Oнa нeнaвидeлa этoт гoрoд; эти улицы, стoчныe кaнaвы, зeркaльныe здaния, пoxoжиe друг нa другa, слoвнo близнeцы, сeрую мaссу людeй, вeчнo нeдoвoльныx и xмурыx – всё рaздрaжaлo дo зубнoгo скрeжeтa. Шпили высoтoк рaзрывaли нeбeснoe пoлoтнo, кaк ножницы – бумагу; облака, словно мочалки, выжимали из себя влагу, и на сухом асфальте начали появляться первые дождевые кляксы. Мир будто плакал, тоскуя по тому самому яркому городу, которым он когда-то старался казаться; дождь начал мелко покрапывать, затемняя и без того мрачные тона улиц мегаполиса. Нужно успеть добраться до места назначения, пока не начался ливень. Дампир, укрываясь от непогоды ярко-красным плащом, шла быстро в сторону одного старого заведения, где планировала встретиться с напарником; окружающие, понуро свесив головы, толкали её, задевали плечами и локтями, шли по одному маршруту и казались теми самыми живыми мертвецами из старых кинолент в жанре «ужасы»; Рейн старалась не выделяться среди них, но ярко-красное пятно на выцветавшем полотне многочисленных улочек трудно не заметить. Она шла мимо старых домов, магазинов, газетных лавочек… На неё с билбордов лучезарно пялились красивые мужчины и женщины, рекламирующие что-то, что обязательно не работало – всё это ложь. Как и этот мир, эта вера в то, что всё будет хорошо.

С наступлением темноты серый город превращался в огромную чёрную дыру, показывая свой лик совершенно с иной стороны: бродяги выползали на улицы в огромных количествах, как червяки из земли, прося цент у тех, кого жизнь не обделила денежными средствами; за углами старых жилых построек жались друг к другу подростки в пёстрых нарядах, не стыдящиеся заниматься сексом прилюдно и ширяться дурью; мимо, на всей скорости, пронеслись два автомобиля – полицейский патруль с включенной мигалкой гонялся за угонщиком старой развалюхи, а тот отстреливался, пытаясь спасти свою шкуру – лучше уж смерть, чем чтение законов; никто из проходящих мимо не заметил, как в тени старой проджекта на молодую девушку напали бандиты: избивали её, забирали ценности, готовы были воспользоваться моментом и… её телом. У всех подобных сценариев всегда один исход. Всем было насрать на чужие жизни, чужие судьбы – каждый думал лишь о себе. В этом мире выживали сильнейшие. Рейн шла мимо, пряча лицо под капюшоном; какое ей дело до простых смертных? Своих проблем хватало: найти и убить в лабиринте огромного мегаполиса всех тех, кто поклонялся вере Кейгана – задача не из простых. Почему она должна задумываться о тех людях, которые никогда не жалели вампиров? Почему те, кого она могла называть «завтраком», должны уповать на спасение от существа, которого они боялись на протяжении многих веков? И почему Рейн именно сейчас резко захотелось остановиться?

Их было трое: мужчины, все среднего возраста, одетые в свободного кроя одежду, не скрывающие своего лица масками, зато на голову шапку надеть не забыли; они окружили молодую девушку в красных очках с большими линзами; судя по юному возрасту – студентка или старшеклассница, наряженная так, словно она спешила на вечеринку хиппи. Она села на землю, облокачиваясь спиной о холодную шершавую гладь кирпичного здания, пряча заплаканное лицо и молясь, чтобы от неё отстали; тряслась от нервов, от холода, от понимая того, что это мог быть последний день в её жизни. Самый старший мужчина, усмехнувшись и демонстрируя гнилые зубы с одним золотым клыком, размахивал одной рукой бежевой дамской сумочкой, а другой уже потянулся к язычку молнии на ширинке.

– Не волнуйся, детка, – хищно улыбнулся он, – всё будет хорошо. Мальчики, я ведь прав?
– Да! Да!.. – поддержали его напарники, подходя к девушке ближе и, схватив её за руки, подняли на ноги, удерживая на месте. Вдруг надумает сбежать, когда они не успели ещё толком повеселиться.
– Отпустите… Пожалуйста, отпустите, – глотая слёзы, просила их заложница.
– Прости, сладкая, но сейчас у нас совершенно другие планы, – мужчина приспустил штаны до бёдер, плюнул на ладонь и начал надрачивать полувставший член, – тебе понравится, детка. Я обещаю.
– Нет! Нет! Отпустите! – она пыталась вырваться, но бандиты по обе стороны ударили её по голове настолько сильно, что от боли девушка упала на колени. Насильник медленно приближался к ней. – Отпустите, пожалуйста! – она заплаканными глазами смотрела на него, но тот лишь улыбался, предвкушая очень интересный вечер. В этом городе правит балом преступность. Только не закон!

Они её не слышали; хищники никак не могли нарадоваться за жертву, продолжая наступать, запугивать; для них сегодняшний вечер – самый настоящий праздник: поиграют с ней, порадуются её телу, а потом убьют – кому нужна эта стрёмная девка, носящая на руках кучи браслетов, а на шее – талисман с соской-пустышкой? Таким место только под землёй. Чудная девчонка просила о помощи, умоляла кого-то невидимого спасти её, но мужчины, подмигнув друг другу, быстро смекнули о том, чем её быстро заткнуть. Главарь мелкой банды с высунутой уликой из штанов подошёл ближе к ней, сдавливая своими жирными пальцами её щёки; девушка мотала головой из стороны в сторону, сопротивлялась, но знала, что ей никто не поможет – она вновь осталась одна. Понимая, какая участь её ждёт, она уже хотела открыть рот и исполнить свой долг перед ними, как неожиданно…
– Давай, деточка, сделай папе хорошо…

Неизвестно откуда вылетевший гарпун с цепью вонзился в голову мужчины, продырявив её насквозь; кровь брызнула на лица и одежды очевидцев. Напуганная девушка стала судорожно озираться по сторонам, пока её взгляд не зацепился за фигуру в красном плаще, скрывавшую свой лицо, но не то, что она сделала – цепь с пикой тянулась от её руки до того самого бандита. Её мольбы были услышаны.

Бежевая сумка упала на землю.
– Девушка вас учтиво попросила отпустить её, но вы её не послушались.

Незнакомка потянула цепь на себя, и мужчина с дырой в голове рухнул на асфальт, оставляя видимый кровавый след, а его напарники, наблюдавшие за всем этим, сразу потеряли храбрость и теперь, как цыплята, жались от страха к девушке, боясь, что их постигнет та же участь. И боялись не зря: мститель в красном капюшоне, вернув себе свою цепь, вновь хотела её закинуть, припугивая мужчин, но те сами всё поняли и отпустили заложницу. Для наглядности ей пришлось несколько раз ударить в живот насильника остриём каблука, сделав несколько видимых кровавых дыр. Изуродовать труп – зрелище не из приятных. Дампир положила ногу на высунутый член, чуть надавливая, чувствуя, как бандиты уже чуть сознания не теряли от увиденного, а руки прятали пах; самое ценное ведь у них было только в штанах, а в черепной коробке – пустота.
– Чтобы я больше вас в этом районе не видела.

Они, кивая, словно сувенирные китайские болванчики, сначала медленно отходили в сторону от красного мстителя, а затем бросились наутёк, не разбирая дороги – прям как побитые скулящие щенки. Болваны… Рейн выдохнула; скоро сюда нагрянут копы: очертят территорию, сфотографируют свежий труп, опросят свидетелей… Как обычно займутся своей будничной работой. Но хотя бы в этот раз обошлось без жертв, а от полученных травм девчонка как-нибудь оправится. В лучшем случае – забудет, что с ней было. В худшем… Об этом лучше даже не задумываться. Дампир, подойдя к ней, взяла бежевый клатч, усыпанный разноцветными пайетками, с земли и протянула его незнакомке, которая, наспех вытирая слёзы, размазывала по лицу яркий макияж. Итоговый результат получился даже забавным. Девушка, кое-как успокоившись, шмыгнула носом и приняла обратно свою сумку, обнимая её обеими руками, будто там было нечто ценное для неё. Ей хотелось уйти отсюда как можно скорее, но, подняв заплаканные глаза на свою спасительницу, она лишь произнесла:
– Спасибо.
Даже в такой экстремальной ситуации девчонка не забыла о манерах.
– Не за что, – усмехнулась Рейн и, отступая, хотела дать девушке пройти, но осеклась, когда внимательно рассмотрела её лицо. Или ей показалось или…
«Не может быть».

Овал лица, серо-голубые глаза, маленький аккуратный нос, очерченные ровные губы… Если бы не пшеничный цвет волос и броская одежда в странном стиле, Рейн бы приняла её за… Дампир натуженно сглотнула, отгоняя от себя прочь возникшие ассоциации: она мертва, мертва, и точка. Дампир непроизвольно сжала кулаки; почему она так похожа на человека, повлиявшего на её прошлое? Почему она выглядит точь-в-точь как… Светлана?.. Сестрёнка… Нет-нет! Всё это глупости, просто наваждение. Ей… Ей наверно показалось. В чушь про переселение душ после смерти она никогда не верила. И никогда не поверит. А девчушка смотрела на неё вопросительно, будто ожидая какого-то подвоха и боясь, что с ней что-то сделают. Но Рейн, выдохнув, задала ей вопрос:
– Как тебя зовут?
– М… Меня?.. – девушка удивлённо моргнула несколько раз. – На… Нарисса.
– Вот что, Нарисса, – её имя дампир произнесла так, словно пробовала на вкус, – в следующий раз не задерживайся допоздна в опасных районах.

Девушка быстро закивала и, внимательно осматривая свою спасительницу в последний раз, бросилась бежать в сторону выхода, оставив фигуру в плаще одну. Рейн выдохнула; кажется… кажется, ей просто показалось. Настолько похожих людей просто не бывает, но… Дампир обернулась и поняла, что Нариссы и след простыл – простыл и след воспоминаний из детства, когда за Рейн ещё было кому приглядывать. Кейган… Хоть один его потомок оказался на редкость хорошим человеком. Дампир, круто развернувшись, быстрым шагом направилась отсюда прочь в сторону одного старого кабака со странным названием «Корова О’Лэрри». Она не опаздывала, но и задерживать Северина ей не хотелось.

Она даже не заметила, с какой бешеной скоростью мимо неё пронеслась полицейская патрульная машина.
С кем-то на лобовом стекле.

***

– Похоже, что раскритикованные инициативы мэра Рэнделла «Чистые улицы» начинают осуществляться в центре города: наблюдается резкое снижение проституции, торговли наркотиками. Из ночлежек церковных… – помехи на старом телевизоре, висящем в пыльном углу старого бара, перебили молодого ведущего новостей с густой щёткой усов. Но несколько нажатий на пульте заставили его вновь вернуться и продолжить аналитику свежих фактов. – …Продолжает нарастать напряжение, связанное с исчезновением нескольких выдающихся граждан нашего города. Расследование продолжается. Но мы не смогли найти ни мэра, ни шефа полиции Брюстера, чтобы услышать их комментарии.
– Эрл, выключи это дерьмо! – хрюкнула жирная свинья за барной стойкой, выпившая уже пятый стакан холодного пива.

Хозяин бара не стал спорить со старым байкером и переключил эфир новостей на спортивный канал, где показывали вчерашний матч по соккеру. Посетители были рады такой перемене, а вот двое новеньких – не очень. Встретиться в старом кабаке, в котором прогнил пол, стены пошли трещинами, из старого музыкального автомата играла раздражающая музыка, а запах тут стоял самой настоящей помойки – не лучшая идея, но при всём при этом здесь было по-своему уютно и комфортно. По крайней мере, Рейн было здесь спокойно, ну, а выпивка, которую она цедила через соломинку, всё-таки не отрава – так что сойдёт. Зато Северин, как истинный джентльмен, предпочёл алкоголю томатный сок. Рядом на столе лежала папка с грифом «Секретно»: в ней находилось упоминание о тех миньонах, что работали на Зерински; Бримстоун взяли анализ крови у нескольких подчинённых мёртвого отпрыска Кейгана и, проведя медицинскую экспертизу, заключили, что у всех них был единый состав – кто-то баловался экспериментами по клонированию – дёшево и сердито. Вполне похоже на правду, учитывая, скольких Рейн пришлось перебить на том балу, и сколько ещё бродят по улицам преступного города.

У всех них будет одна судьба, если они не передумают мешаться под ногами.

– Звенья одной цепи, так? Та бойня у Зерински и исчезновение городских отбросов? – спустя продолжительную тишину заключила Рейн, помешивая трубочкой коктейль и смотря на стеллажи с разноцветными бутылками с разными напитками.
– В Бримстоуне согласны, – кивнул Северин, не решаясь допить свой овощной сок. – Исчезновений всё больше. Как будто все бомжи, наркота и прочие сквозь землю провалились.
– Да… – напарнику, так редко выходившему в свет, предпочитавшему живому общению библиотеку Бримстоуна, не стоило знать о том, что всё то, что говорили по телевизору – чистейшая ложь. Преступность никуда не исчезла, а с пропажей чиновников – лишь усилилась. – А в городе собирается чертовски большой съезд вампиров.
– Видимо, нам нужна твоя помощь в этом деле, Рейн.
– Ну да, – дампир пожала плечами, будто сомневаясь в своём ответе. – Мои интересы и интересы Бримстоуна иногда могут пересекаться.

Завсегдатаи заведения были увлечены своими делами, а некоторые же, расплатившись за жирный обед и не самую хорошую выпивку, уходили отсюда прочь, не забыв оставить пару центов на чай. Рейн прищурилась; как-то странно в такое время людям уходить домой. Обычно в это время бар полон посетителей: они нажирались, как свиньи, устраивали здесь драки, веселились, обязательно что-то ломали, а тут… Что-то не так. В кабаке подобного раньше никогда не было.

– Список, что ты нашла у Зерински, доказывает, что культ Кейгана – это ключ, – продолжил Северин. – Во главе всего стоят его отпрыски, и их довольно много. И… – мужчина посмотрел куда-то в сторону за Рейн, но девушка, обернувшись вслед за ним, ничего не увидела. Северина мелко затрясло, и он начал судорожно искать глазами путь к отступлению. – …Срочный вызов. Будь на связи, только не исчезай.
Он явно что-то скрывал.
– Северин? – Рейн, обернувшись к нему, даже сообразить ничего не успела, как напарника и след простыл. Впрочем, как и всех в этом заведении. Что за чертовщина? – Вот Дьявол!

Возникший из ниоткуда вой полицейской сирены начал постепенно нарастать, пока… В голове что-то щёлкнуло, и Рейн вовремя отпрыгнула в сторону от барной стойки, когда в стену старенького кабака влетел полицейский автомобиль, вызвав обрушение и многочисленные взрывы. Такое не могло произойти случайно, нет. Девушка была в порядке, но, осмотревшись, поняла, что выход отсюда забаррикадирован полыхающей машиной и упавшими бетонными глыбами; чёрт, и почему у неё нет волшебного чутья Северина? Дампир поняла, что если ей куда и бежать, то только наверх, на второй этаж. Рейн оказалась в ловушке.

Она вызвала напарника по связи:
– Чёрт! Северин, я застряла в этой дыре. А что снаружи?

Дампир начала бежать сквозь бар, мимо многочисленных столиков и диванчиков; деревянные покрытия, подцепив огонь, начали распространять пламя по всему заведению. Кажется, Эрл до конца жизни потом не расплатиться за ремонт в любимой «Корове». Диванчики с кожаной обивкой, старые столы, множество картин… всё горело, полыхало ярким пламенем. Удушающий запах гари заставлял Рейн постоянно кашлять, но она продолжала двигаться вперёд, пробегая каждый метр, уже поднимаясь по лестнице на второй этаж. Северина было плохо слышно из-за внешнего шума:
– Эти уроды лезут из всех щелей. Рейн, тебе придётся найти какой-то путь наружу. И осторожно… ты там не одна.

Отлично, только ещё одной стычки ей сегодня не хватало. Дампир бежала от огня, пробираясь к заветному второму этажу: один лестничный пролёт, второй, третий… Наконец-то она тут, в большом зале отдыха с бильярдным столом, большими диванами и двумя игровыми автоматами… Но тут ещё был сюрприз в виде двух байкеров, держащих в руках шипастые дубинки; они скалили зубы, подобно вампирам, но теми никогда не являлись. Но где-то в глубине души, видимо, хотели походить на них.
– А тебе не сказали, малышка, что мы закрылись на взрослую вечеринку? Детишки – по домам!

Один из них включил пожарную сигнализацию, а второй – запустил старый музыкальный автомат, круглосуточно крутящий пластинку с кантри. Послышался шум включенной системы пожаротушения. Внизу – вода, вверху – отвратительная мелодия. Жаль, что старина-радио внизу заткнулось из-за короткого замыкания – там хотя бы играл нью-металл, а под него так весело умертвлять неразумных идиотов. Дампир схватилась за рукояти клинков, становясь в боевую стойку. Вечер определённо удавался.

Кажется, она поймала ритм.

– Боже! Заперта в горящем дешёвом кабаке. И музыкальный аппарат внизу… Кто-то за это заплатит, – театрально закатила она глаза, но её игры не оценили.
Дампир быстро осмотрелась, оценивая ситуацию, и в голову прокралась одна идея:
«Так… Окон нет, зато вентилятор встроен во внешнюю стену».
– Не надо было мешать мне выпить, ребята, – улыбнулась Рейн, и это было для миньонов подобно вызову.

Мужчины бросились к ней, размахивая дубинками, и дампир выгнулась, выпуская в их сторону гарпун; цепь обвила их двоих вокруг торса, и полукровка, раскручивая слуг культа Кейгана, словно йо-йо, направила их прямиком на работающий вентилятор; защитная пластиковая решётка сломалась сразу же, и ненасытные лопасти начали мелко кромсать незваных посетителей бара, выплёвывая кровавые ошмётки, окрашивая всё в красный цвет. Дампир усмехнулась; её план работал на славу, но потоки мыслей были прерваны топотом сапог, и девушка обернулась: на неё бежала толпа панков, вооружённая кто чем: лопатами, гвоздодёрами, палками… Такими игрушками и на неё? Рейн широко улыбнулась, дождавшись, когда смуглая девушка с шапкой в виде медведя и с татуировками на всё тело подбежит к ней и замахнётся булавой; секунда, две, три… Дампир прогнулась под ней, подцепляя девушку клинком за подмышки. Миньон такого не ожидала, как и того, что её с силой, словно какой-то бесхозный мешок, кинут на верную смерть к лопастям вентилятора. Тот пожирал людей с особым аппетитом, с хрустом.

И под кровавый фонтан, под весёлую музыку хотелось танцевать вместе со смертью.

Миньоны лезли из всех щелей бара, как тараканы, а Рейн продолжала от них избавляться при помощи своего нового друга; одних застреливала в вентилятор, других – кромсала на мелкие части, третьих отправляла туда ударом острого каблука, четвёртых – раскручивала гарпуном. Лопасти уже начинали давать сбой, вращаясь всё медленнее и медленнее, пока, в итоге, вовсе не взорвались от перенапряжения и не открыли проход наружу. В тот же момент все слуги Кейгана как сквозь землю провалились. Дампир улыбнулась проделанной работе, отряхнулась и поправила сбившиеся пряди волос. Кажется, она здесь немного задержалась.
– Ну, наконец-то! Это был чертовски прочный вентилятор!
Рейн, подойдя к раме, оставшейся от вентилятора, прыгнула в открытый проход, приземлившись на мокрый от дождя асфальт. Улицы города приветствовали её мёртвой тишиной.
И ей это чертовски не понравилось.

***

Нарисса была спасена Рейн, даже не подозревая того факта, что та напоминала ей сестру, воспоминания о которой приносили физические страдания.