Рeйн вдoxнулa пoлнoй грудью свeжий вoздуx – нaкoнeц-тo дoлгoждaнный зaпax свoбoды; пoслe дoлгиx скитaний по подземным лабиринтам городской канализации, ей удалось выбраться через дыру в стене в метро – станция давно была закрыта из-за ремонтных работ, а затем и вовсе заброшена. Здесь было темно, но дампир прекрасно ориентировалась; идя по рельсам, проходя между пустующими вагонами, вскоре она поднялась на платформу и, сделав несколько шагов, внезапно для себя остановилась… И ухватилась за клинки. Полукровка чувствовала, что она была здесь не одна – запах серы слишком сильно бил в нос. Рейн попятилась назад и увидела, как из тени, возникшей в стене, к ней телепортировалась её старая знакомая – Эфемера знала, как появиться эффектно перед своим противником.
– Эй, неплохой трюк, – прокомментировала Рейн, внимательно следя за действиями повелительницы теней.
Вампир лишь усмехалась и парила вокруг полукровки, будто дразнила её; здесь, в кромешной темноте, у Эфемеры было больше шансов выйти победительницей, и Рейн прекрасно это понимала – сейчас она не смогла бы её даже поцарапать.

– Неплохой? – вампир будто бы оскорбилась. – Помнишь меня?
Эфемера провалилась под пол, а затем возникла за спиной у Рейн; дампир все ещё держала клинки наготове – одно неверное движение, и теневая вампир останется в прошлом. Впрочем, уже не в первый раз.
– Да, помню, Эфемера, помню. А ты? Я даже забрала у тебя кое-что восемь лет назад.
– Вот как? – вампир вновь исчезла. – Ах, таинственный похититель.
– Так ты вспомнила? Я спасла его, прежде чем ты успела обратить его. Прямо из-под твоего носа.
– Да-а-а… – она телепортировалась за спиной Рейн. – А как поживает наш мистер Северин? Он счастливчик… Я сделала так, чтобы он видел меня в каждом сне…
– Вот почему он практически не спит, – дампир продолжала внимательно следить за повелительницей тьмы. – А как дела у тебя?
– Просто замечательно, – продолжала шептать Эфемера, появляясь то тут, то там. – Я вот-вот стану Богиней. Скоро произойдёт нечто восхитительное! Я слышу, отец, сейчас, – обратилась вампир к кому-то, но Рейн не думала, что у такой, как она, были живы родители – нормальные бы давно устроили бы этой суке порку за такое плохое поведение. – Боюсь, мне придётся уйти… А почему бы тебе не прийти и не взглянуть самой? Мы могли бы закончить наши старые дела… Приходи! История вершится на закате!

Эфемера исчезла, как и этот противный запах, щекочущий нос. Дампир выпустила рукояти клинков, и те со щелчком вертикально встали в пазах на браслетах; Рейн не догадывалась, кто мог отозвать её противника, но то, что она говорила… пугало и настораживало. Надо бы поспешить. Девушка стала быстро передвигаться по платформам метро, надеясь скоро добраться до выхода. И когда к ней подключился Северин, ей пришлось затормозить шаг.

– Это была… та, о ком я подумал?
– О, ты слышал? – дампир знала, насколько эта тема болезненна для старого друга, но не она сама вернулась к этому разговору, а та, кто была виновницей во всех бедах и ночных кошмарах напарника. – Да, твоя бывшая подружка. Но нам не удалось толком поболтать. Хотел поговорить? Я бы соединила.
– Нет. Благодарю покорно. А что там было в конце?
– Приглашение.

***

Приглашение? Северин, туша уже третью сигарету о пепельницу, сидя в своей коморке, которую любезно называл кабинетом, в Бримстоуне, смотрел на старую фотографию в раме. В голове крутились слова Рейн: приглашение… Его однажды пригласили, и это чуть ли не стоило ему жизни. Прошло столько лет, а он до сих пор не мог расстаться с фотографией, сделанной в фотокабинке в парке аттракционов: на них были он сам, улыбающийся и счастливый, а его обнимала… слепая девушка, которую он когда-то слишком сильно любил. Воспоминания ударили вспышкой молнии, возвращая его в прошлое…

Восемь лет назад она сказала ему «да». Восемь лет назад он шёл в ювелирный магазин и купил ей тогда самое красивое и дорогое кольцо из всех возможных – он долго копил на него деньги. Северин был молод, влюблён и… очень и очень глуп, погрязший в пучине одного из самых сильных чувств. Любовь для него оказалась практически смертельна. Обаятельный, в смокинге, с букетом красных роз и бархатной коробочкой в кармане, молодой человек тогда подъехал к дому своей возлюбленной; сумерки, холодный ветер наклонял кроны деревьев, но ему было всё равно на непогоду – ему просто хотелось сделать то, что он считал правильным. Северин хотел, чтобы милая Мера стала его женой.

Слепая с самого детства, эта прекрасная девушка привнесла в его жизнь множество ярких красок. Она жила тогда с приёмными родителями, точнее, с отцом-тираном, который не стеснялся поднимать руку на падчерицу. Северин добивался суда, чтобы этого ублюдка посадили, делал всё, чтобы вытащить из этого Ада свою любовь, но… просчитался. Когда он ступил по каменистой дорожке, то услышал истошный крик и, бросив букет и кольцо, кинулся на источник звука – кричала Мера, кричала его любовь. И стоило Северину добежать до дома, то он увидел, как этот ублюдок избивал девушку: пинал ногами по животу и лицу, говорил, что она грязная шлюха и ведьма… И Северин не выдержал и кинулся на старика: ему было плевать на всё, главное – лишь бы Мера не пострадала. И осталась жива.

Но он совершил ошибку.

Её отчим был намного сильнее и, скинув с себя Северина, он начал избивать его; молодой человек защищался руками, прикрывал голову, но не мог ударить в ответ – силы быстро покидали его. Старик поднял его за шкирку, как щенка, и, пригвоздив к дереву, достал нож и готов был нанести решающий удар, как неожиданно грянул гром и… некто скрутил его шею до хруста. Мужчина замертво упал на землю, отпуская Северина, и тот увидел таинственную фигуру, из чьих глаз капали чёрные слёзы. Его драгоценная Мера, его любовь… Она превратилась в чудовище.

– Прости меня…
Это были последние её слова. Она плакала и открывала тот самый теневой портал, в котором должна была скоро исчезнуть, но Северин… он поймал её за руку и притянул к себе.
– Нет, Мера, нет! Ты должна бороться! Ты должна!
– Мой милый Северин, – она всегда его так называла, – теперь ты знаешь правду. Я больше не могу сопротивляться. Прощай, милый, я буду всегда видеть тебя во снах.

И отпустила свою руку, навсегда забрав с собой его разбитое сердце. И не было бы и дня, когда Северин не вспоминал о своей Мере… Теперь уже Эфемере. Она – главная женщина в его жизни, и он столько раз пытался спасти её, столько раз попадался на её удочки, и когда его спасла Рейн… Понял, что надежды уже нет. Даже если Меру придётся убить, он никогда не забудет о ней. Никогда.

Он снова потянулся за очередной сигаретой в пачке… Нервы шалили, и Северин даже не заметил, как голос Рейн с той стороны трубки вновь позвал его:
– Какая ветка ведёт на химический завод? Там они собирают всех похищенных.
– Посмотрим, – мужчина мельком глянул на карту метрополитена, висевшую на стене. – Синяя. Ты вдруг озаботилась судьбой похищенных?
– Нет. Извини. Просто там у меня свидание. Хочу оказаться на месте пораньше.

Напарник ухмыльнулся, делая затяжку. Завтрашний день обещал быть полон сюрпризов, но… ему не хотелось вновь слышать голос той, которую он никак не мог отпустить. Северин поймал себя на мысли, что, забавно, он умел привлекать очень ярких женщин, и их было довольно много в его жизни, но его Мера… Она была единственной.
И навсегда останется в его сердце.