1938 гoд. Oтeль «Фeникс». Пять лeт спустя.
- Фaйл у тeбя?
Грубый гoлoс в трубкe принaдлeжaл мужчинe, o кoтoрoм ничeгo нe былo извeстнo, крoмe пoзывнoгo – «чeлoвeк из тьмы»; Бримстoун нe рaзрeшaл зaдaвaть лишниx вoпрoсoв o рaбoтe, oсoбeннo oб иx кaдрax, нo дaмпиру oтчeгo-тo былo интeрeснo узнaть, ктo жe eё врeмeнный информатор. Ей дали лишь короткие справки о том, что команды этого человека она должна незамедлительно выполнять. Сказано – сделано в кратчайшие сроки. И точка. А кто он или что – не её дело. Ей не платят за то, чтобы она всё знала. И это Рейн немного даже бесило, но… пока платят, придётся молчать. Пока что. Но… Девушка даже не думала, что, переехав в достаточно дешёвый отель «Феникс» в самом неблагополучном трущобном районе Буэнос-Айрес, не успев даже наспех вытереть всё ещё влажные волосы, с ней свяжется один из лучших агентов секретного общества – так не вовремя, хотя к тому она должна была давно привыкнуть. Её работа обязывает всегда быть наготове, но… Когда ещё выпадет шанс хоть немного отдохнуть: и телом, и духом.

Стоя возле окна, в одном лишь полотенце, пытаясь смахнуть пальцем влажные, прилипшие ко лбу рыжие пряди, держа при этом телефонную трубку, она смотрела вдаль, на пейзаж, развернувшийся за четырьмя стенами душного номера: ночь, гул машин, голоса людей, спешащих домой… И неприятный щёлк от неработающих ламп на вывеске отеля, из-за которой пара букв и сам «феникс» беспорядочно мигали. В свободной руке – пожелтевший лист бумаги с небрежно вырезанными лицами из чёрно-белых фотографий, также неопрятно склеенных в очередном порядке и подписанных кривым почерком – всё, что ей нужно знать об этой миссии. Остальное – засекречено, и доступа к этой информации у неё нет.
Доверие Бримстоуна она так и не заслужила спустя лета.

- Да, в моих руках, — присев на рядом стоящее кресло, дампир положила лист с целями на предстоящее убийство перед собой на стол, осматривая каждое лицо из списка и стараясь его лучше запомнить.
Называющий себя «человек из тьмы» продолжил говорить:
- Наши источники сообщают, что все цели находятся сейчас в одном месте. Огромный док подлодок и добывающий комплекс-шахта находятся на побережье Аргентины. Нацисты укрепляли эту базу последние несколько лет. Проникнуть внутрь практически невозможно, но у нас нет выбора. Ты — единственная, кто может справиться с этим. Поэтому мы поручили эту миссию тебе. До общества доходят слухи, что нацисты разыскивают давно утерянную реликвию, обладающую огромной силой. Нам нужно знать об этом больше информации. Узнай об этой реликвии всё, что можешь, и доложи нам как можно скорее.
- Как мне это сделать?
- Воспользуйся коммуникационным центром нацистов.
- Понятно.
- Как ты знаешь, национал-социалистическая партия решила вершить абсолютную власть на территории Германии около пяти лет назад. Немцы в тайне производили массовое оружие в течение многих лет, которые после использовали в целях сомнительной гуманитарной помощи. В настоящее время немецко-фашистские войска оккупировали Австрию, и Адольф Гитлер объявил якобы перемирие между странами.

Пять лет назад… В голову впивались ядовитыми иглами неприятные воспоминания, мелькающие в голове короткими обрывками: Луизина, Морттон, выжившие, смерти, Минс… Дампир вздрогнула, но тут же отогнала от себя беспорядочные мысли – совпадения тут попросту быть не может.
Или?
Нет-нет-нет… Она просто волнуется, вот и накручивает себе. Вот и всё.

- Вполне себе причины для грядущей войны, — на выдохе произнесла она, сама не веря в то, что говорит.
- И ещё одно: чтобы быть готовым к войне, нацисты создали специальную организацию, — продолжил информатор, — называемую G.G.G. или Гегенгайст Группе.
- «Отдел по борьбе с призраками»? – Рейн неплохо знала немецкий, но и этого хватило, чтобы перевести название тайной организации. Почти как Бримстоун… Ещё одно странное совпадение?.. Скорее, ей просто хочется верить в это.
- Буквально говоря, да, — подтвердили её слова с той стороны трубки. – G.G.G. была создана для экспериментов с оккультными явлениями. Всё, что помогло бы Гитлеру преуспеть в его деле – задача организации. Их лидер и основатель – Юрген Вульф.

Серо-голубые глаза скользнули по листку бумаги, выискивая имя и фотографию этого человека… и нашли: на чёрно-белом снимке с небрежно обрезанными краями на дампира смотрел человек, который будто бы там, в прошлом, старался спрятаться от неё подальше, спасти свою никчёмную шкурку от смерти, что несла за собой полукровка: мужчина на фотографии стоял в тени, смотря на страждущую толпу фанатиков, тянущих к нему руки, будто бы он – сам Бог, или некто хуже. Второй Гитлер. Страшный человек… Увидеть бы лицо этого психопата… Рейн прищурилась, внимательно осматривая документ-контракт на убийство, а аноним из Бримстоуна продолжал вводить её в курс дела:

- Вульф и некоторые его приспешники бежали после Первой Мировой Войны в Южную Америку. Там они узнали о мощной реликвии от местных туземцев. Узнай больше о реликвии и доложи нам какую-нибудь информацию. Взамен – будем отправлять инструкции для удачного завершения миссии. В представленном файле перечислены многие офицеры из G.G.G. и их агенты из SS, включая самого Юргена Вульфа. Ты должна ликвидировать все цели, чтобы предотвратить дальнейшие… — секундная пауза, — сверхъестественные аномалии. Будь осторожна: почти все члены G.G.G. прошли экспериментальные программы биомодификации. Они очень опасны. Некоторых офицеров из SS охраняют специально натренированные солдаты – они помечены специальной символикой в твоём списке.
Специальная символика – алхимический знак серы? Рейн усмехнулась; Бримстоун не изменяет своим амбициям.

- Удачи тебе. И… Рейн, будь осторожна
Приятные слова напутствия перед тяжёлой миссией. Кинув телефонную трубку, Рейн понимала, что этот разговор сейчас пропадёт из всех известных радаров – фишки Бримстоуна и их программистов; ничего не было, и «человек из тьмы» — всего лишь её больная фантазия. О том, что было – никто не должен знать. Даже она сама. Тяжёлый вздох; через час нужно выдвигаться к месту встречи – обществом была любезно предоставлена карта секретного объекта на побережье Тихого Океана в высотах Аконкагуа – отличное местечко, чтобы тебя никто не нашёл и можно было бы спокойно строить планы по захвату мира. Откуда узнали местоположение врага — неизвестно. Бримстоун хранит свои тайны, которые их агентам знать не положено. Заправив за ухо прядь все ещё мокрых волос, Рейн, встав с кресла, босая, прошествовала в ванную комнату – надо собираться и отправляться в путь. Военный грузовик уже скоро будет подъезжать к её номеру – бесплатное такси на сегодняшний вечер. Пробраться внутрь и добраться до секретного комплекса – плёвое дело. С её-то сноровкой и скоростью… Девушка усмехнулась сама себе; кажется, в этот раз всё пройдёт по плану.

Эта миссия обязана увенчаться большим успехом, чем та, которая произошло пять лет назад…
На этот раз она не допустит ошибок. И не позволит себе слабину…
Не позволит случиться чему-то страшному, что повлечёт за собой большое количество смертей… Она не жнец этой коварной масти, она – просто жертва обстоятельств, вынужденная охотиться.
И убивать тех, кто совершил ужасающие ошибки.
Чтобы в будущем предотвратить их повторения.
Сегодняшний день обещал быть очень интересным…

***

1938 год. Где-то на берегах Аргентины.
Грузовик серии «Opel Blitz» въехал за ворота закрытого комплекса и припарковался в положенном ему месте; водитель, выйдя из кабины, решил немного передохнуть и прикурить пару сигар, а ящики с продовольствием он разгрузит как-нибудь позже, не догадываясь, что среди всего того хлама, который он вёз, словно дрова, был один незваный пассажир; Рейн, тряхнув головой, дождавшись, когда всё утихомирится, аккуратно отодвинула шторку грязно-зелёного тента и, убедившись, что никого нет, вылезла на улицу, потягиваясь и разминая кости. Поездка далась ей тяжело; конечно, по-другому сюда никак не проникнуть, но лучше в следующий раз она сама сядет за руль, а не будет играть роль мешка картошки.

Дампир, услышав какое-то копошение, быстро спряталась за металлическими бочками, стоящими рядом с автомобилем; около неё промаршировала рота солдат, не заметив чужака. Она не вовремя — начались учения. Бримстоун же не предупреждали об этом… Чёрт! Дампир выругалась про себя; кажется, назревает что-то интересное. Юные нацисты ушли куда-то прочь, и Рейн, выглянув из укрытия, услышала вскоре звуки стрельбы – рядом, всего лишь в метрах пятидесяти, располагалось здание учебного полигона, где вовсю готовили молодых бойцов. Они все стояли по стойке смирно, рядом, около них, ошивался тренер, старающийся перекрикивать выстрелы и ругая подчинённых на немецком языке за какие-то провинности. От деревянных мишеней фейерверком летели щепки. Проскользнуть мимо них будет простой задачей, но есть другая сторона медали: на входе у базы росли две обзорные сторожевые башни, которые освещали всю территорию мощными прожекторами. Вот тут и начинались сложности; нужно найти другой путь, жаль, что об этом «просчёте» Бримстоун её не проинформировали. И это определённо злило… Но сейчас нужно сосредоточиться на другом, на главной цели, а остальное может подождать.
Как и множественные вопросы к той организации, на которую она работает.

Дампир начала аккуратно продвигаться вперёд, стараясь не попадаться на глаза мужчинам в форме; она, прячась за всяким мусором, бочками, канистрами, автомобилями и прочем, осматривала местность, вспоминаю карту, которую ей предоставили Бримстоун, и… оно отличалось: комплекс был с горным хребтом единым целым, а не представлял собой отдельное здание, будто бы росло из каменного изваяния, величественно возвышаясь к небу – такого огромного строения она никогда не видела в своей жизни. И это зрелище… завораживало? Наверно, именно это слово больше всего сюда подходило.

«Оно вырублено прямо в скале… Трудно будет сказать, насколько большим может быть это место».

Недалеко располагались бараки, пара из которых слишком сильно отличалась по строению – будто наспех сколоченные из самых простых досок, больше представляющие собой подобие сарая, чем жилое помещение. Девушка успела заметить, что к этому непонятному зданию вели закованных гражданских в грязных обносках; стражники направляли их пинками в странное место, а те, сгорбившись и склонив голову, будто бы смирились со своей участью, от того совершенно не сопротивлялись. Рейн готова была уже уйти, как услышала выстрел и резко повернула голову: одного непослушного старика прямо на глазах у остальной толпы застрелили – прямо в голову. Заключённые закричали и в панике уже хотели разбежаться кто – куда, но офицер сделал несколько предупреждающих выстрелов в воздух; гражданские успокоились, а труп мужчины, предварительно сорвав с него кандалы, повели куда-то в сторону за бараки. Миссия запахла особенно отвратительно.
Рейн поморщилась.

«Местные жители? Используются в качестве рабочей силы, да?» — догадалась Рейн, понимая, что теперь, помимо убийства офицеров из G.G.G. и SS у неё есть ещё один важный пункт – спасти невиновных. – «Зачем они их убивают? Тут было восстание?»

Вопросы, которые пока что останутся без ответов – нужно продолжить продвижение к комплексу и не отвлекаться на сторонние преграды и сложности в миссии. Первостепенная задача – найти и уничтожить.
Остальное подождёт.

Дампир, пройдя несколько метров по-тихому, стараясь не попадаться на глаза нацистам, вскоре скользнула за одну из тентовых палаток, коих во внутреннем дворе военного комплекса было понаставлено великое множество; ещё столько идти до главных гаражных ворот основного здания… Хотелось просто взять и побежать к своей цели, потому что время сейчас наиболее ценно и растрачивать его просто так не целесообразно, но она понимала, что в данной ситуации такими спешными выходками подпишет себе смертельный приговор. Двигаясь абсолютно тихо, девушка хотела уже покинуть это место и вновь спрятаться за металлическими бочками у военного грузовика, припарковавшегося рядом, всего в паре метров от неё, но внезапно услышала разговор двух солдат, который её слишком сильно заинтересовал; заглянув внутрь палатки, дампир увидела двух офицеров, склонившихся над столом, на котором, помимо разбросанной кучи всякой документации и прочего хлама, была ещё и карта – вот её бы хотелось особенно заполучить в свою небольшую трофей-коллекцию. Один из них – мужчина средних лет в фуражке и пальто, разговаривал по телефону, пока второй – примерно того же возраста, но с россыпью веснушек на лице, наслаждался курением дешёвой сигареты.

Им что-то докладывали.

- Отчёт о состоянии. Передайте информационному генштабу Коттер в научной лаборатории. Ещё раз повторяю: мне нужен отчёт о состоянии!
И резко ударил трубкой о телефон, что тот аж подскочил на столе и чуть не полетел на пол. Его товарищ, вытащив сигарету изо рта, выдохнул колечко дыма и, стряхнув пепел на пол, поинтересовался:
- А геггинггруппенфюрер Вульф знает?
- Похоже, что да.
- Чёрт! Он когда уйдёт с поста?
- Завтра, сэр.
«О чём они? Причём тут Вульф?»
- Это непростительная ошибка со стороны…
- Тише, нас могут услышать. Не нужно создавать лишний шум.
- Вы правы, герр… сэр.

Они очевидно о чём-то догадываются… Рейн могла бы войти внутрь и перерезать этим ублюдкам горло, но… тогда её быстро засекут. Сейчас нужно стараться не создавать лишнего шума и дождаться, когда эти двое выйдут из палатки по своим делам, чтобы украсть из-под их носа такую нужную и драгоценную вещь, как карту внутренних помещений военного комплекса. Офицеры ещё долго разговаривали о многих вещах, в основном о непонятных приказах и о каких-то отчётах, но следующее заявление, спустя долгие минуты пустой болтовни, заставило Рейн напрячься.

- Прикажите Шульцу, чтобы он подготовил гражданских к сегодняшнему обеду – распоряжение от мисс…
- Я понял вас, — перебил его веснусчатый немец.

Девушка не могла понять, о чём они всякий раз кидали друг другу недомолвки; по справкам, предоставленным Бримстоуном, местные жители являлись для нацистов не более чем просто рабочей силой, готовой делать для немцев всё, что те захотят – лишь бы те не нажали на спусковой крючок и не отправили бедолаг на тот свет. И зачем им расходовать такой материал? Для чего всё это делается? Мысли роем жужжали в голове Рейн, и она, тряхнув рыжими локонами, даже не заметила, как палатка быстро и внезапно опустела; осмотревшись по сторонам, она поняла, что упустила офицеров, но… зато теперь у неё есть кое-что более ценное. Заглянув внутрь, пройдя к столу и быстро выхватив план комплекса, свернув его в трубочку, дампир, все ещё внимательно осматривая вражескую территорию, быстро юркнула к металлическим бочкам у грузового автомобиля «Studebaker US6», на пару секунд засев там. Развернув лист бумаги с чертежом здания, полукровка увидела, что попасть внутрь можно было не через главные гаражные ворота, а с противоположной стороны, где находилось пристройка-здание стрельбища – там есть подобие окна, через которое можно было пролезть. Главное, чтобы никто не стрелял, иначе Рейн станет их живой мишенью.

Девушка, свернув карту и положив её в карман сумки, закреплённой на ремне, начала осторожно двигаться к стене здания. Немцы, снующие туда-сюда, будто бы не замечали или действительно не видели мелькающую на своей территории вражескую красно-чёрную точку. Они просто выполняли свою работу – патрулировали военно-учебную зону; Рейн же выполняла свою – старалась как можно скорее приблизиться к своей цели в лице одного из офицеров G.G.G.. Девушка, двигаясь аккуратно, вскоре добежала до огромного каменного многоуровневого комплекса и, спрятавшись в тени и прислонившись спиной к холодным неровным каменным стенам, стала двигаться вдоль здания, стараясь не попадаться под свет прожекторов сторожевых башен. Дальше, дальше, дальше… Яркий сигнальный свет готов был мазнуть по противнику, но Рейн вовремя пригнулась – чуть не попалась. Нужно ускориться; дампир, набрав в грудь воздуха, резко стартовала с места, быстро пробежала вдоль здания несколько метров; вдалеке послышался шум прибоя. Небольшая каменная пристройка, показавшаяся совсем скоро, как раз и была тем самым стрельбищем – вот оттуда можно было запросто попасть в любой потайной уголок секретного военного комплекса. Внизу, почти у самой земли, было прорезано оконное отверстие; Рейн пригнулась, опустившись на колени, осматривая внутренние убранства учебного корпуса по стрельбе из большого количества видов оружия: прямоугольная комната с серыми стенами, плохим освещением и изрешечёнными пулями деревянными мишенями; на стене в другом углу была видна таблица рекордов – некий С. Кригер в ней определённо лидировал с слишком большим отрывом. Странно, что его не было в списке – с ним бы Рейн охотно провела бы турнир по стрельбе… прямо ему в голову. Улыбка скользнула на лице дампира, и она снова осмотрелась. Никого поблизости… Это шанс! Рейн пролезла через окно и спрыгнула вниз, ища глазами выход отсюда; дверь находилась прямо перед ней, была открыта.

«Вот и мой пригласительный билет».

Рядом стоял стеллаж с огромным количеством орудий и боевых припасов к ним – удача была явно на стороне Рейн. Тут были и пистолеты марки Walthurm PP, и полуавтоматы Greaser Artil, и осадная винтовка Blitzgewehr 32… Глаза разбегались от такой красоты, и дампир, улыбнувшись сама себе, начала закреплять найденное сокровище на своих ремнях, прикреплённых за спиной; в набедренной кобуре зафиксировался единственный экземпляр Mauz 9mm – пусть малыш будет ближе к новой хозяйке. Девушка, хрустнув костяшками пальцев, вышла из комнаты, представляющей из себя обычный такой любительский тир для немцев, в коридор – такой же серый, обыденный и плохо освещённый; солдат по-прежнему не было нигде видно. И это… сильно настораживало. Создавалось ощущение, что немцам было чуждо чувство страха – хотя бы не за комплекс, а за самих себя. Но Рейн продолжала идти, прокручивая в голове варианты всевозможных худших последствий: как для себя, так и для своих врагов. Каблуки сапог стучали по бетонному полу, эхом отскакивая от холодных стен; тут было неприятно, и хотелось поскорее убраться хотя бы из этой части комплекса… На улице ей было почему-то спокойнее.

И здесь отчего-то веяло неприятным могильным холодом.

Но, выйдя на развилку, дампир увидела перед собой единственную здесь деревянную дверь, за которой доносились звучные мужские голоса. Девушка, подойдя к закрытому входу, присела на колени и стала прислушиваться – говорили почему-то о всяких разных темах, касающихся быстрой победы фюрера, жирной еды в столовой и о том, как кто-то из них какую и в какой позе шлюху из борделя будет скоро трахать… Рейн фыркнула; животные. Ей уже хотелось покинуть это место, как один из тех, кто сидел внутри помещения, случайно не назвал ей знакомое имя; девушка быстро вытащила из кармана на ремне сложенный контракт на убийства и, развернув его, тут же заметила те же буквы, написанные красной пастой у чёрно-белой фотографии с лысым мужчиной с аккуратно выстриженной козлиной бородкой, со злобной ухмылкой глядящий на своего будущего убийцу, будто бы бросая ей вызов.

Рейн оскалилась, подобно хищнику, завидевшему свою жертву; она уверена, что его убийство произойдёт слишком быстро – немец даже не почувствует, как его покинут силы.

За дверью продолжали шептаться:
- Я когда-нибудь рассказывал тебе о своем дяде-фермере?
- Нет, а что такое?
- Ну, был у моего дядюшки бык, по кличке «Бугай». Всем был хорош бычара, кроме одной единственной вещи.
- Ja, что за вещь?
- Его глаза… Вечно они у него в кучку смотрели. Мой дядя точно знал, что если бы не это косоглазие, Бугай бы точно занял первое место на местной ярмарке.
- И что он, в конце концов, решил?
- В один прекрасный день новый батрак — не шибко умный парень — увидел Бига и сказал дядюшке: «Хочешь, я починю твоему быку глаза?». Мой дядя сказал: «ты можешь его вылечить?», на что батрак ответил: «Конечно. У тебя есть свинцовая труба?».
- Как-как? Свинцовая труба?
- Ага. Ну, а так как дядюшка уже все перепробовал, он сказал: «Ну, да, есть одна в сарае, я думаю. Схожу, принесу». Он вернулся и вручил трубу батраку. А тот ее взял и прямо сходу всадил Бугаю в задницу.
- В задницу?!
- Ага. И прежде, чем мой дядюшка вымолвил хоть слово, дунул в нее со всей дури. И ты не поверишь, но глаза Бугая тут же перестали косить!
- Scheisse!
- Ты погоди, это еще не все. На следующий день дядя решил отвезти быка на ярмарку, раз уж глаза у него стали нормальными. Но когда они с батраком наутро зашли в загон, глаза у быка опять смотрели в аккурат друг на друга. Мой дядюшка сказал: «Дай-ка теперь я попробую этот фокус». Взял свинцовую трубу, запихал в зад бедному Бугаю и дунул. Ничего. Он попробовал еще раз. Все равно ничего. Он попробовал еще раз. Вены у него на лбу и на шее вспучились, лицо побагровело от усилий, жуть просто.
- Дай я угадаю: опять ничего?
- Ага. Тогда батрак и говорит: «Дай сюда, я сам все сделаю. Ты все делаешь не так». Он вытащил трубу, перевернул ее другим концом и вставил обратно. Батрак уже собирался приложиться к загаженному концу трубы, когда…
- Фу!
- Когда мой дядюшка спросил: «Какого дьявола ты делаешь, парень?». И батрак ответил: «Ну, ты же не думаешь, что я хочу подхватить от тебя какую-нибудь заразу, да?».
- Мать честная! Это ведь байка, да?
- Ага. Это шутка.
- О, ja-ja, тогда я её уже слышал.
- Что?!

«Пора заканчивать с этим цирком!»
Рейн, встав, с силой ударила ногой по деревянной двери, что та тут же слетела с петель, открывая взор на комнату отдыха: несколько столов, стульев, один старый потёртый диван, посередине всего этого – бильярдный стол, а возле стены – оружейные шкафчики, к которому уже приложил свои загребущие руки тот, чью нашивку она заберёт в свою коллекцию: мужчина в красной униформе, в фуражке и красном пальто, увешанном орденами и медалями, ударил по створкам сейфа так сильно, что те разлетелись на деревянные щепки, и вытащил оттуда штык-нож и, приняв угрожающую стойку, приготовился к ударам противника. Рейн, усмехнувшись, схватилась за рукояти клинков.

«Посмотрим, у кого острее?»
Солдаты, охранявшие своего личного офицера, также ринулись к оружейным шкафчикам и, навешав на себя всё обмундирование, тут же выпустили шквал огня в сторону дампира; Рейн бежала на главного немца, будто всё происходило в замедленной съёмке: пули, мелкая крошка, деревянные щепки – всё летело мимо полукровки; солдаты, опрокинув мебель и сделав из неё подобие баррикады, отстреливались от врага, появившегося на их базе совершенно внезапно. Рейн размахивала клинками перед собой; пули отрикошечивали от закалённой стали, будто они – камешки, которые кидали в стену; снаряды, отлетев от мечей, попадали в солдат. Мужчины, издав последние хрипы и стоны, падали поочередности, будто бы кто-то невидимый играл с ними в домино. Те, кто оставался жив, пытались защитить своего командира, который кричал на них что есть мочи:
- Стреляйте! Стреляйте! Scheisse!!!

Четверо из шести уже были готовы; оставшиеся двое все ещё сопротивлялись, и Рейн, настигнув их, одного прорубила клинком, нанося по очерёдности смертельные удары: сначала в пах, потом – насквозь в живот, там – в грудь и, наконец, проломив черепную коробку. Кровь лилась на пол будто фонтаном, заливая всё красным; убийственный художник рисовал свои смертельные произведения искусства. Она готова была откинуть от себя труп, но решила поступить иначе – использовала тело как щит; она, держа мертвеца за горло, приближалась к оставшемуся в живых солдату, стрелявшему из пистолета Leug P08 Artil; указательный палец беспорядочно жал на спусковой крючок, пока он не понял, что патроны в магазине опустели; немец уже хотел обшарить собственные карманы в поисках полной обоймы, но не тут-то было: Рейн, выкинув в сторону обезображенный труп, накинулась на офицера SS, запрыгнув на его и заключив в объятия, а после – клинками, словно ножницами, отрубила голову, которая тут же упала на пол, как и дрожащее тело, истекающее кровью.

Слетевшая с головы каска треснула, стоило на неё наступить острым каблуком.
Остался последний.
Глаза Рейн хищно блеснули алым.

Офицер, держащий на вытянутой руке штык-нож, дрожал как осиновый лист: по его лицу катились капли пота, глаза в испуге метались по всей комнате, ища выход отсюда, а зубы стучали от страха… Рейн медленно, грациозной кошачьей походкой, подошла к мужчине и, резко схватив его за воротник пальто, приподняла над полом и ударила спиной о бетонную стену. Немец судорожно глотал воздух; он даже не сопротивлялся – страх сильно сковал его.

- Пощади! Пощади!
- У меня есть работа, — Рейн мило улыбнулась ему. – И в ней, увы, тебе нет места.

Продолжая удерживать мужчину одной рукой, дампир второй ухватилась за клинок и, с изящностью и скоростью гепарда, сначала отделила одну левую руку офицеры от его тела, затем – левую ногу. Немец истошно завопил во всё горло: казалось, что сейчас весь военный комплекс сюда сбежится. Заткнуть его не составило особого труда: дампир, стоило солдату открыть рот, вытащила из кобуры пистолет Mauz 9mm и, покрутив его на указательном пальце на скобе, вскоре направила его дуло прямиком на язык и несколько раз нажала на спуск: один, два, три выстрела – на стене образовалась картина из человеческого кровавого фарша. Труп сполз вниз, к оружейным шкафчикам, заливая всё кровью, и Рейн, присев на корточки, сорвала с его формы две нашивки и кинула их в карман. Затем достала лист с целями и оторвала оттуда чёрно-белую фотографию.
Браун Мекай. Штандартенфюрер. Уничтожен.

Девушка, отвернувшись, быстро прошествовала к выходу из комнаты, на ходу доставая и открывая карту комплекса, сверяясь со своим местонахождением – рядом, как по заказу, находился вход в коммуникационный центр – нужно передать кое-какие сведения Бримстоуну, чтобы они пробили по базе данных некоторые сведения о Гегенгайст Группе – в частности о Вульфе и убийстве местных жителей. Оценив путь и, сложив лист бумаги и убрав его в карман на ремне, дампир ускорила свои шаги; впереди по коридору – гаражные двери, ведущие как раз к цели. Метр за метром… она уже тут. Рядом на стене установлен рычаг, и Рейн, подойдя к нему, опустила рубильник; лампочка загорелась зелёным, и двери начали подниматься вверх.
По всему комплексу включилась аварийная сигнализация – они знают, что их враг тут.

Рейн побежала в сторону коммуникационного центра; теперь же прятаться от немцев не получится – придётся сражаться. И дампир не даст слабины, даже в ситуации, когда у неё просто не будет выхода.

Благополучное завершение миссии – её личная цель, которую она обязательно завершит.
И докажет Бримстоуну раз и навсегда, что она – не пустое место.
Докажет им, что она – что-то значит.
Хотя бы себе, хотя бы для самой себя…