Я xoчу пoвeдaть вaм истoрию, рaсскaзaнную мнe чeлoвeкoм, кoтoрый ни рaзу нe заставил меня усомниться в правдивости его слов и потому события, описанные мной ниже, как я считаю, правда. Назовем моего друга Максим. Географические называния я умолчу, т.к это не столь важно. Вы можете не верить в эту историю, но, скорее всего, это лишь потому, что вы ни разу не столкнулись с чем-то подобным, необъяснимым и пугающим. Ну, а я пожалуй начну…
Одной осенью мой хороший товарищ решил провести свой отпуск вне города. Он довольно скоро нашел дом в аренду в некой далекой деревеньке, укутанной забытием и спрятанной где-то в сибирских лесах. Подробности его сборов и пути туда я пропущу.
Итак, в конце концов он и его верный пес по кличке Мухтар шли по главной улице того давно покинутого былой жизнью населенного пункта. Нетрудно было понять, что из множественных домов деревеньки населено менее трети и то, те самые жители — это старики, непонятно на что живущие.
Дом, в который направлялся мой друг был в такой части некогда большой деревни, где помимо него не было ни одного здания, от которого хотя бы веяло бы жизнью… Соседские довоенные постройки покосились и выглядели уж очень хлипко. Дойдя до своего пункта назначения, Максим занялся приготовлениями и до самого вечера был чем-то занят. И вот уже к заходу солнца он сидел в разогретом старинной русской печкой доме, чьи стены давно не чувствовали тепла. Везде: в самой деревне, на улице и в интерьере чувствовалась отдаленность городской суеты и спешки, и именно это и было то, к чему стремился Максим.
Все началось примерно в 12 часов ночи. Поначалу пес просто часто поглядывал на дверь с неким беспокойством, что удивило хозяина животного, едва ли огромному алабаю следовало бояться чего-то, ведь трусостью он не отличался, но пес все смотрел и смотрел в сторону двери, иногда жалобно скуля. После нескольких минут таких гляделок пес уже попросту спрятался за диван и тихо поскуливал.
Не успел Максим и предположить причину такого поведения собаки, как со стороны улицы послышались глухие удары в дверь, которые, мужчина бы и не услышал если бы на улице и в доме не была гробовая тишина, которую нарушали лишь три вещи: скуление испуганного огромного пса, который по мнению Максима был защитником и который спрятался теперь за диван, как трусливый котенок, еле уловимые удары и дыхание моего друга.
Он тихо встал и подойдя к двери начал прислушиваться. То что он услышал повергло его не то, чтобы в шок, он просто не знал, что делать. С той стороны нечто не стучало, а ощупывало двери и деревянные стены дома, прижимая руки к поверхности, причем это звучало так, будто бы он прижимает не две руки, а сразу все тело или же… рук было не две… Сердце моего друга в тот момент едва ли сидело в теле и было готово выпрыгнуть от любого резкого звука.
«Тепло… тепло… тепло внутри… мне холодно»… послышалось с той стороны. Это был низкий утробный шепот, пробирающий до глубины души своим диким и животным басом. А тем временем касания и тихие стуки с той стороны участились и черт знает что потянуло моего друга посмотреть в глазок. Все звуки, которые он слышал до тех пор, показались бы колыбелью для ребенка после вида ночного гостя.
Это было мерзкое существо бело-серого цвета с проступающими под тонкой полупрозрачной кожей черными сосудами. На все его лицо был лишь огромный рот с мелкими треугольными зубами, которые были испачканы чем-то черным и вязким. Он был среднего роста и на всем теле его буграми висел мерзкий то ли жир, то ли опухоли и какие-то наросты. У него были совсем небольшие жирные ноги с голыми ступнями и толстый вздутый живот свисал чуть ли не до колен… Однако, отличительной чертой его были руки… Их было множество… Но можно было проследить в них некоторую систему. Были короткие и с обвисшим целлюлитом, которые трогали дверь и глазок своими пухлыми мерзкими пальцами без ногтей, их было больше всего. На теле были руки средней длинны, которые так же трогали поверхность дома. Кроме того были четыре самые длинные, они были длиннее самого чудовища в раза два и в отличие от него были тонкими. Они ощупывали все вокруг. Даже сквозь дверь чувствовалось противное зловоние пота и какой-то гнили от того нечто.
Максим наблюдал за этим существом как завороженный, смотря на движения тех самых рук и огромный рот, который продолжал говорить тем же низким шепотом. Из всех тех тихих и неразборчивых речей можно было понять, что существо ощущает тепло, исходящее от дома, и говорит, что ему холодно.
Мой друг благополучно наблюдал за этим, пока одна из длинных рук существа не дотронулось до горячей лампочки, вкрученной в лампу над дверью, благодаря которой Макс и видел тварь. В тот же миг на всю округу раздался дикий басистый рев этого существа и горячие осколки лампочки полетели в рот чудовищу, где быстро размельчились мелкими пираньими зубами под дикие звуки и уже громкий и отчетливый рев существа «Горячо, надо согреться, горячо, в доме горячо». В этот миг средние руки стали быстро тарабанить в дверь и пытаться ее выломать, а мелкие быстро дергали ручку, и этот шум заставили моего друга прийти в себя. Он кое-как схватил собаку и залетел в подпол и существо не заставило себя ждать. Оно выбило дверь и через пару секунд уже носилось по комнате, громя все вокруг.
Максим тихо сидел в подполе, а жуткие вопли и грохот продолжались всю ночь, и всю ту ночь мой друг не сомкнул глаз…
Когда стало уже понятно, что никого в доме, кроме собаки и моего товарища нет, они осторожно вылезли, дрожа от холода, и стали осматриваться. На момент, когда монстр вломился в дом, угли в печи уже лишь тлели и потому горячие угольки, разбросанные вокруг по полу, и горяченные осколки печки лишь чудом тут все не подожгли в злополучную ночь.
Максиму понадобилось меньше 10 минут, чтобы удрать из дома без оглядки и после того инцидента нигде помимо родного города он не ночевал и о том случае ему напоминают лишь поседевшие виски и то, что порой во время сна он бормочет «Холодно… мне холодно… надо согреться»…