Рёв рeaктивнoгo двигaтeля сaмoлётa. Скрeжeт oткрывaющиxся aлюминиeвыx ствoрoк. Свист летящей к земле металлической болванки, начинённой парой сотен килограммов взрывчатки. Удачный день для пилота.

Шум засыпающего города. Быстрый стук каблуков в тёмной безлюдной подворотне. Визг металла несущегося к своей жертве, утопающий в мягкой бурлящей субстанции — плоти. Удачный день для местного маньяка.

Звук ненависти с телеэкрана. Неразборчивый одобрительный выкрик бесцельной ярости. Треск разбитого стекла, осколками ложащегося у ног молодой семьи с невидимым клеймом «Иные». Удачный день для всеобщей безопасности.

Мир утопал в сотне подобных звуков. Будь это звук работы машины из стали или звук обыденной жизни ничем не примечательного человека. И не было никакой причины для этих звуков. Не было и оправданий. Изо дня в день. Из часу в час. Они были. Это был факт, на который никто не мог повлиять.

Эти звуки не прекращались ни ночью, ни днём. Они были и в непогоду, и в яркий зной. Кто-то задумывался, что, если хоть на мгновение наступит тишина? Что бы было тогда? Стал бы мир лучше или просто пропал в небытие?

Но в один момент звуки стихли.
Это не было мимолётным мгновением, это не было ни облегчением, ни ядом. Это было. И было повсеместно. Все звуки, будто почувствовав приближение чего-то большего, не переговариваясь прекратились. Разверзлось оно — ОКО.

Огромное ОКО теперь наблюдало сверху вниз, на мир маленьких человечков, порождая эмоции животного ужаса и того древнего, почти забытого непонимания. Все звуки, которые до этого момента может и имели какой-то смысл, перестали иметь даже намёк на него. Всё стало таким незначимым. А может… Всегда таким было?

Но ничего не происходило. ОКО просто наблюдало красным немигающим взглядом. И все в ответ наблюдали за ним.

Казалось, тишина длилась вечность. Но вот послышался первый крик. Затем второй. Третий. Вскоре, их нельзя было сосчитать или различить. Да и не надо было. Все они вторили одному: «ОКО пришло…», «ОКО сулит…», «ОКО…»

Паника. Множество резких, необдуманных действий, поступков. И снова всё те же звуки. Сначала неловкие, неуверенные, но со временем набирающие свою былую мощь. Но теперь звуки были не разрозненной мелодией хаоса. Теперь они имели общую цель.

Никто не понял, что произошло. Первые попытки объяснить всё рационально — канули прахом. Ни одна учёная голова не могла сказать, понять, а тем более осознать ОКО. В ответ на что все заклеймили их неудачниками и шарлатанами. Вторая попытка старалась объяснить всё духовными практиками. Ведь что есть ОКО, если не бог во плоти? Но как и первая, вторая попытка потерпела неудачу, развалившись в перепалках новых вер, культов и желании стать едиными с этим необъяснимым. Третьей попытки не было. Зачем она? ОКО наблюдало, за ОКОм наблюдали, но ничего не происходило. Так может, и не надо ничего понимать? Может, незнание — сила?

Люди сделали выбор. Он был прост и не вызывал лишних вопросов: «Пусть звуки звучат как и прежде, будь это звук работы машины из стали или звук обыденной жизни!».

И снова шумели заводы, изрыгая из своих недр болванки, заправляя ими всё те же ревущие самолёты.
И снова шумели дороги, заглушая немые подворотни, разрешая всё тому же металлу визжать в мягкой плоти.
И снова шумели каналы, раздавая зевакам камни, одобряя всю ту же бесцельную ярость.

А что ОКО? Оно наблюдало. Монотонным взглядом взирало на всё сразу, понимая для себя что-то. Но могло ли она понять всё в полной мере, не слыша ничего? Но могло ли оно поменять что-то, не говоря и слова? Хотело ли оно этого? Может, да, может, нет — зачем?

ОКО только наблюдало. Изо дня в день, из часа в час, в непогоду и при ярком зное — ему было не важно. За это время оно увидело многое. Нашло причину каждого звука. Но как бы оно не пыталось, оправдания им найти не смогло. Звуки были. И не важно хорошо это или нет.

«А что, если хоть на мгновение наступила бы тишина? Что бы было тогда? Стал бы мир лучше или просто пропал в небытие?».

И в один момент звуки стихли.
Это было мимолётным мгновением, это было облегчением, а так же и ядом. Это было. И было повсеместно. Все звуки резко, не переговариваясь, прекратились в своеобразном недоумении. ОКО моргнуло и вновь не открылось.

Никто и не пытался дать этому объяснение. Ни учёные головы, ни духовные практики. Для чего, если звуки могут звучать так же громко, как прежде, не меня своей сути, не предавая стабильность бытия.

И не важно, звуки это машины из стали или звуки обыденной жизни.