Глaвa 9

Прoснулся Мишкa рaнo утрoм – вeрнee скaзaть, eгo рaзбудил стук в oкнo. Мaльчик пoсмoтрeл нa чaсы, кoтoрыe пoкaзывaли шeсть утрa и прислушaлся. Стук в oкнo пoвтoрился. Ктo-тo умeлo кидaл мaлeнькиe кaмушки в стeклo. Мишa выглянул и увидeл Тимурa, стoявшeгo вoзлe дoмa в свoeй нeмнoгo вeликoвaтoй рубaxe и нa бoсу нoгу. Этo былo oчeнь нeoжидaннo. Мaльчик oткрыл oкнo и прoшeптaл:
- Привeт! Тeбe чeгo?
- Выxoди, Мишa! Дeлo eсть! – тaк жe шeпoтoм скaзaл Тимур.
- Этo нe тeрпит дo утрa?
- Нeт! Дeлo срoчнoe! Выxoди скoрee! Мнe тeбe нaдo кoe-чтo пoкaзaть!
Мишкa быстрo сoбрaлся и, стaрaясь нe шуметь, вылез в окно. Крестик, найденный около старого кладбища, теперь висел у него на шее, так как мальчик решил, что в кармане брюк он мог бы его потерять. Мишка спрятал его от лишних глаз под майку и стал искать лестницу, которая всегда стояла возле стены дома. Но оказалось, что вчера она была убрана дедушкой после вчерашнего побега в дом ведьмы, поэтому пришлось свешиваться с окна на руках и прыгать.

— Что такого важного тебе надо мне показать в такую рань?
- Пойдем! Сам увидишь!
Ребята прошли заулком и спрятались в небольшом перелеске, ведущим в сторону полей. Когда они прошли лес, то оказались в поле, миновав которое очутились у старого дуба.
- Ты чего не пришел тогда на рыбалку? Договаривались же? – спросил Мишка, когда ребята остановились.
- Я пришел раньше, ждал тебя тут, но в итоге решил, что ты не придешь! – ответил Тимур. – А ты приходил что ли?
- Да! Приходил. И ждать тебя стал тут и уснул у дерева, а мне потом всякая белиберда снилась!
- Прости. Я думал ты раньше придешь… Я же говорю, что на рыбалку надо идти, как только светать начинает, потому что…
- Весь крупняк у берега стоит, а потом в ямы уходит! – перебил его Мишка.
- Верно! – удивился Тимур. – А ты откуда знаешь?
- Что?! Так это правда? – удивился и сам мальчик.
Вдруг где-то неподалеку хрустнула ветка и ребята услышали чьи-то приближающиеся шаги.
- Скорей сюда! – махнул Мишке рукой Тимур и прыгнул за ствол дуба. Миша поспешил за ним. Они улеглись на траву и стали глядеть на дорогу. Со стороны старого кладбища, за кустами шиповника, показалась фигура, и вскоре на дорогу вышла мать Ржавого. Она была немного растрепанная, руки были испачканы землей, а вид ее был очень уставшим и замученным. Женщина вышла на дорогу и поправила волосы, убирая их резинкой в хвост. Лицо ее было сонным, уставшим и чем-то очень недовольным. Она посмотрела по сторонам и медленно направилась в сторону деревни. Когда женщина далеко отошла от леса, Мишка наконец, спросил.
- Чего это она тут в такую рань делает?
- Она тут всю ночь была…
- Зачем?
- Пойдем. Покажу! – позвал его Тимур и ребята направились в сторону кладбища.
Они обогнули несколько могил, прежде, чем вышли на небольшую полянку – ту самую, где Миша когда-то и встретил эту женщину. Тимур подошел к одному надгробью и сдвинул его в сторону. Под ним оказалась небольшая ниша.
- Вот смотри что тут! – подозвал Мишу мальчик.
Миша подошел и заглянул внутрь. В вырубленной из камня нише лежала маленькая лопата, фонарь, перчатки, вода и несколько небольших пакетов.
- Это ее?
- Ага! – улыбнулся Тимур. – Клад ищет!
- Что? – удивился Миша. – Какой еще клад?
- Обыкновенный клад. Золото, иконы древние.
- А ты откуда знаешь?
- Я давно за ней наблюдаю, знаю, что ищет. Раньше с сынком сюда своим рыжим Сережей ходила, вместе тут ковырялись, а последнее время всё одна. Тот ленится – да больше спит, чем работает, при этом ноет постоянно – то замерз, то есть хочет. А началось всё с того, что нашла женщина эта тут когда-то на поляне золотой подсвечник, узнала от бабки своей, что где-то зарыл тут один человек сокровища, которые в войну немцы награбили с деревень и церквей местных. А он стащил мешок с награбленным, да и спрятал где-то в лесу. А где – никто не знает, убили его немцы, а он так и не рассказал, где сокровища зарыл. Вот и рыщет эта тетка тут по ночам – пытается найти клад. И ведь не боится могилы древние тревожить, а ведь грех это еще какой.
- Так она кроме того подсвечника ничего больше не находила?
- Нет, конечно. – улыбнулся Тимур. – Она даже с металлоискателем тут бродила – да только тут крестики всякие, кольца, сережки покойников – поди ж разбери, что верещит. Раскопала она одну могилку с мужиком каким-то, а у того в руках крест бронзовый – вот и теперь боится дальше верить этому аппарату, чтобы тот на еще кого не вывел. Долго после этого не ходила – а вот сейчас опять что-то начала. Ищет клад – найти хочет, продать всё и своему Сереженьке сладкую жизнь устроить. А неправильно это! Полагается вернуть в церкви обратно награбленное. Нельзя на чужом горе свое счастье строить.
- Что же ты не скажешь ей? Пристыдил бы!?
- Таким людям на мое мнение тьфу. Пусть ковыряется! Да и не найдет она никогда тут ничего!
- Ты почем знаешь? Ведь подсвечник же нашла?
- А кто его знает? Может он выронил его по пути, когда от немцев в лесу убегал прятаться? Ведь не выкопала она его, а именно нашла! Так что мутная это история всё.
- А зачем ты мне это все рассказал?
- Потому что кроме тебя – у меня больше нет друзей. Не с кем поделиться, — грустно сказал Тимур.
- Спасибо. Я очень тронут твоим доверием. Да уж, мама у Ржавого еще та штучка оказывается. Уходи говорит, ты мне все портишь тут. Дело у меня тут было. А сама только и думает, как бы клад чужой откопать, да продать! А я-то считал ее хорошей, мне помогла испытание первое пройти. Кругом обман. – Мишка вдруг вспомнил о своем побеге. – Ну, ладно! Мне пора бы домой, а то бабушка с дедушкой не дай Бог узнают, что я опять убежал – начнут опять по деревне рыскать, к ведьме еще попрутся!
- Да, хорошо, конечно! – сказал Тимур. – А ты приходи сегодня в полдень к дубу! Сходим на пруд?
- Договорились! – согласился Мишка. – Только ж в это время там одна мелочь клевать будет? Вся ж крупная утром рано?
- Ну и что! Из мелочи даже уха вкуснее получается! Да и кот у тебя, я видел у бабушки с дедушкой есть? Ему наловишь!
- И то верно! Ну всё! Побежал я тогда домой! Увидимся позже!

Завтракая утром, Миша снова вспоминал о кладе, о матери Ржавого, о словах Тимура.
- Ба? – начал он. – А ты слышала что-то о кладе, который в войну закопал какой-то человек в лесу? Якобы награбленное фашистами в церквях и домах?
- Что? – улыбнулась бабушка. – Ты это, наверное, книжек начитался про пиратов, Мишка! Какие еще клады! Ты что?
- Да? – удивился Миша и даже как-то погрустнел. – А я думал – было такое.
- Было-было! – вошел дедушка на кухню. – Я еще ребенком бегал – слыхал как у Петуховых сестра старшая рассказывала, что когда тут война была, мальчик, мол один утащил с телеги мешок с награбленным добром. Стащил с телеги – да и унес в лес. Немцы за ним тогда погнались, но вернулись вечером без мешка – видать не догнали его. Но с тех пор никто не видел ни того мальчика – ни добра этого. А через день и четыре немца, что тут жили – тоже куда-то бесследно пропали. Вот такие истории рассказывали. Что и клад этот по сей день спрятан в лесу, но проклят он и стережет его нечто не живое и не мертвое… Кто покусится – умрет в страшных муках.
- Ты чего, дед, детей пугаешь за завтраком? Глупости всякие придумываешь?
- Ничего я не придумываю! Я говорю, как слышал! Ты-то не местная вообще, в соседней деревне жила – а я тут рос, и знаю-то уж поболее тебя!
- Не слушай его, Миша, — бабушка подошла к деду и принюхалась. – Уже опять, чертяка, принял на грудь? А?
- А я чего? – стал оправдывать дед, но бабушка уже схватила полотенце, чтобы прописать дедушке пару ласковых, но тот уже поняв это, выбегал во двор.
Мишке всегда было смешно смотреть, как бабушка ругается на деда, хотя знает, что тот сильно не злоупотреблял, а если и было – то исключительно по уважительной причине. Вот и сегодня это стала угощение соседа, у которого родилась внучка. Но в целях профилактики бабушка все же немного отутюжила деда.
Доев творог и выпив чай со смородиновым листом, Мишка, глянув на часы, взял удочку и отправился на запланированную встречу с Тимуром…

Глава 10

Сергей Изюмов сидел мрачнее тучи. Предложенная матерью с утра еда не лезла в горло. Нос непрерывно зудел, как больной зуб. Он сидел и думал о том, как ему отомстить «городскому» за прилюдное унижение. Он понимал, что авторитет его подорван, причем очень основательно, потому как этот Репницын не то, что был гораздо младше, но и еще нос ему сломал, а за это даже не получил сдачи – такое нельзя было оставлять без внимания. Но одно дело подкараулить «городского» и устроить ему темную, другое унизить его также прилюдно, но мальчику же хотелось мести настолько сильной, что идеальным вариантом стала бы смерть мальчика. Поэтому устроить Мише несчастный случай – вдруг стало навязчивой идеей Ржавого. Ему казалось, что вчерашний позор можно бы было смыть, вычеркнув человека из жизни.
- Сережа, — зашла на кухню мама. – Ты чего сидишь, как статуя? Кушай и воды мне в баню скорее наноси!
- Ну, мам, — сделал унылое лицо мальчик в надежде, что мама пожалеет его, и не будет заставлять делать домашние дела, но мама была непреклонна.
- Твои ночные баталии мне совершенно неинтересны, и если ты сам осознанно на них ходишь – значит и потерпишь точно так же, пока твой сломанный нос не заживет! Так что я жду, Сергей!
- Хорошо, мама! – ответил мальчик и неохотно сделал глоток уже остывшего чая.
Дождавшись, когда мать уйдет, Ржавый сгреб все с тарелки обратно в сковороду на плите, вылил остатки чая в раковину, схватил ведра, стоявшие в коридоре, и вышел во двор. Мальчик шел и думал лишь о том, как поквитаться с «городским». У колонки стояли две женщины, мальчик подошел, поздоровался и стал ждать пока одна из женщин нальет воды и освободит колонку.
- Представляешь, Надюша? Я ему говорю, скрутил гайку, а мост на одной гайке остался. Еще ее скрутить и все! Пойдет кто по мосту – под ним доска и провалится, а он вниз, а там же камни!
- Да уж! Верная смерть там упасть… Не дело это! Ты ему уши надери!
- Да уж надрала! Гайку вот Петра отправила обратно привинтить! А то чего недоброго беда какая с кем случится!
- Это ты верно, Наташка! И накажи, чтобы больше не лазил на этот мост через речку. Он и без того старенький, а если еще гайки с него скручивать, то вообще ловушка получается для тех, кто через него пройдет.
- Да так это. Согласна. Там все остальные доски хорошо прикручены. Эта вот одна только слабенько. И ведь нашли ж, чертеныши! Прямо над самыми камнями она. Надо будет председателю сказать, чтобы тоже на скобы ее, чтобы не дай бог что…
- Скажи-скажи, Наташенька!
- Обязательно. Как баба Шура?
- Да, хорошо всё.
- Привет передавай.
- Обязательно передам!
Женщина взяла ведро и пошла в одну сторону, а ее собеседница в другую. Ржавый подошел к колонке, поставил ведро и открыл кран. Струйка воды медленно потекла в тару, а мальчик, улыбаясь, смотрел на нее, потому что уже знал, что он сделает…

Когда Мишка шел через поля к лесу, его увидел Лешка Зубов, который в это время возвращался из магазина. Не трудно было догадаться, куда шел мальчик, так как удочка была у него в руке. «Зуб» скорее вскочил на свой велосипед и отправился домой. Он остановил свой транспорт возле дома с синим забором и, спешившись с него, завел велосипед во двор, а уже через несколько минут выбегал на улицу с удочкой в руке и с рыбацкой сумкой наперевес…

- Хорошо половили сегодня, — улыбался Мишка, демонстрируя пакет с рыбой Тимуру. – Надо было тебе тоже удочку взять!
- Да я уже себе на месяц вперед наловил рыбы. Не переживай!
Мальчики возвращались с рыбалки по едва заметной тропе, ведущей от пруда к лесной дороге. Они шли рядом, обсуждая упущенные поклевки. Время было к обеду, о чем Мише указывали его наручные часы.
- Может, ко мне заскочим?
- Нет. Я обещал к обеду домой вернуться!
- Ну, тогда ясно, – расстроился Тимур.
- Слушай, а как найти твой домик на дереве? Вот решу к тебе в гости заглянуть и куда?
- Да просто всё. Пойдешь по тропе от дороги пока не упрешься в шиповник, у которого мы на пруд сворачивали, а там уже идешь вдоль кустов до большого дуба. Вот на нем и будет мой дом, а с какой стороны лестница – ты вспомнишь, когда увидишь дерево.
- Ну, вот хоть, буду знать, — улыбнулся Мишка, подтолкнув мальчика в плечо. – А то был один раз и тот впопыхах!
- С кем это ты разговариваешь? – вдруг внезапно он услышал голос Лешки Зубова.
- Что? – Мишка отвлекся на голос и тут же понял, что Тимур куда-то исчез. — Вот же он скрытный какой… и быстрый. Небось, давно уже услышал Леху? – подумал про себя мальчик.
- Я говорю, с кем разговариваешь тут? – Лешка с удивлением стоял на тропе и смотрел на мальчика, пытаясь высмотреть что-то за ним или около него.
- Ни с кем! Просто сам с собой… а что?
- Ну, ничего. Явственно так говоришь, будто и в самом деле с кем-то разговариваешь! – улыбнулся «Зуб», — С рыбой что ли своей болтаешь, которая в пакете у тебя?
- Да так просто говорю! В лесу же. Почему б и нет? Говорят полезно даже. Во-первых, зверье распугиваешь всякое, а во-вторых – связки прочищаешь и речь ставишь!
- Ну-ну! – улыбнулся Лешка. – Наловил, значит, рыбы-то?
- Немного поймал!
Зубов подошел к пакету и заглянул внутрь.
- Ого! Ниче такие есть экземплярчики! А все говорят на Лябакином пруду рыбы нет! Врут! – мальчик закрыл пакет. – А я вот гляжу, ты пошел, бегом домой за удяком, а тут отец меня дернул на огород на прополку отправил. В общем, пока справился – вот видишь – и ты уже домой возвращаешься! Эх, жалко…
- Ну ничего! Сходи! Там еще клюет!
- Да ну его! Уже перехотелось как-то! Я ж думал ты будешь там. Вдвоем-то оно веселее! – махнул рукой Лешка.
- Да ничего! Сходим еще как-нибудь.
- Договорились! – улыбнулся «Зуб». – А ты сейчас домой?
- Конечно.
- Ну, пойдем тогда вместе!
- Ага, — сказал Мишка, оглянувшись назад. – Сейчас пойдем.
- Кого ты там все смотришь?
- Никого. Я так… просто… Иди вперед! Я сейчас догоню… Хочу тут в кустах немного присесть.
Мальчик удивленно посмотрел на Мишу, а потом лицо его вдруг растянулось в довольной улыбке.
- До дома не дотерпишь что ли?
- Нет, — скривив лицо и обхватив руками живот, обманывал Мишка.
- Ладно-ладно, — испугался мальчик, отходя от Миши. – Я тогда это… жду тебе около дуба. Тут пару минут ходьбы до него!
- Договорились! – согласился Миша, медленно направляясь в ближайшие кусты.
Лешка Зубов поспешно двинулся к дороге. Миша подождал, пока мальчик скроется за деревьями, а когда обернулся, чтобы поискать Тимура — возле него уже стоял сам Тимур, который так же смотрел в след уходящему парню. От этого внезапного появления Миша даже вздрогнул.
- Ой! – дернулся мальчик. – Напугал меня. Ты куда это так резко спрятался?
- Да тут, в кусты! Успел, чтобы он меня не заметил!
- Ну, ты партизан! До сих пор удивляюсь, как же я тебя вообще увидел тогда на дороге такого скрытного товарища! – Миша улыбался мальчику.
- Ладно, иди!
- Ага. Спасибо тебе за компанию и рыбалку!
- Не за что… Ты главное про домик мой на дереве не забывай. И про то, что я тебе утром рассказал!
- Что? – удивился Миша. – Ты про мать Ржавого что ли?
- И про нее и про все остальное! А то мало ли, — Тимур как-то странно улыбнулся и смотрел на Мишу так, словно бы они больше никогда с ним не увидятся.
- Я не понимаю! К чему ты сейчас вспомнил про старое кладбище?
- Ни к чему! Просто хочу, чтобы ты помнил об этом, потому что это очень важно! Для меня…
- Так, Тимур! О чем ты..
- Мишка! Ты там чего? Решил весь лес удобрить? – вдруг послышался голос Лешки где-то недалеко. Послышались приближающиеся шаги.
- Пока, — почти шепотом сказал Мишка, и двинулся в сторону дороги. – Завтра я приду к тебе в гости с утра. Жди.
Мальчик ускорил шаг, чтобы Тимуру снова не пришлось экстренно прятаться куда-то в кусты. Вскоре он вместе с Лешкой уже шли через поля, за которыми торчали крыши деревенских домов…

Глава 11

Возле магазина ребят встретила небольшая компания деревенских во главе с Ржавым. Миша знал, что когда-то это произойдет, но не думал, что это будет так скоро. Ребята остановились и пристально посмотрели на перегородившую им путь небольшую группу. Мысленно Мишка уже представил, как начнет махаться с рыжим парнем, но его интересовал лишь один вопрос – за кого будет драться Лешка Зубов. Ржавый с заклеенным пластырем носом вышел вперед остальных и подошел к Мишке. Они стояли некоторое время, глядя друг другу в глаза, а затем Ржавый вытянул руку вперед, предлагая пожать ее мальчику.
- Я рад, что в нашей компании появился такой храбрый парень, как ты! Я предлагаю тебе свою дружбу, и предлагаю забыть все, что между нами было! Дружим?
Миша совершенно не ожидал такого поворота. Он некоторое время смотрел на протянутую ему руку, находясь в некотором замешательстве. Но войны с Ржавым, учитывая даже все то, что тот предпринимал против него – мальчик явно не хотел, поэтому он пожал руку Ржавому, думая лишь о том, что пока пусть будет так – а дальше видно будет!
- Отлично! – улыбнулся Ржавый. – Ну, раз такое дело! В нашем полку прибыло! Предлагаю сходить к полям на реку, испечь картошки и искупаться! Кто за?
Ржавый поднял руку, все остальные ребята, включая Мишку – последовали его примеру. Осмотрев присутствующих, рыжий мальчик еще раз улыбнулся и предложил встретиться сегодня возле магазина в семь вечера. Все согласились и разошлись по домам.

Мишка собрал небольшой рюкзак, в который положил все то, что ему могло бы пригодиться на пикнике. Он слышал от бабушки, что у речки по вечерам часто собираются местные деревенские ребята, жгут костер, пекут картошку. А еще наслышан о том, что на той стороне реки они и воруют ту самую картошку на совхозном поле, которую потом пекут в углях. Знали об этом в деревне все, но никто за это особо никого не ругал и не ловил. Поле было огромное и от того, что за лето ребята выкопают немного – совхоз сильно не обеднеет. Тем не менее, сторож на полях присутствовал и по вечерам бродил недалеко от моста, по которому можно было попасть на совхозное поле. Так просто пройти мимо него, поздороваться и начать выкапывать совхозное добро – не получится, поэтому это было настоящее дело, на которое отправляли самых смелых и осторожных. Миша еще раз проверил содержимое рюкзака, закрыл его, накинул на плечи и вышел.
До магазина мальчик дошел очень быстро, около него уже толпились ребята. Увидев мальчика, все подошли и поздоровались с ним за руку, что было очень приятно для мальчика. Наконец-то, все позади и ему никому ничего не надо доказывать. Вскоре пришел и сам Ржавый. Он осмотрел присутствующих, убедился, что все в сборе и предложил всем последовать за собой. Когда ребята миновали деревню и вошли на лесную дорогу, Ржавый подошел к Мишке.
- Ты, это… — начал он. – Если что-то не так или чего-то не знаешь – спрашивай, не стесняйся. Кто-то вдруг если полезет – вмажь, а если кто из старшаков – мне говори. Понял? – Мишка кивнул. – Я вперед Юмата и Щуплого отправил – они уже костер разожгли, ща искупаемся и заварганим че-нить на костре! Они может рыбки наловили там, уху состряпаем тогда. Потом картохи испечем. Короче, уверен – тебе понравится! Бывал вообще в походах?
- Бывал иногда. Отец водил в лес.
- Ну, тем более! Не дрейфь! Расслабляйся! – он хлопнул Мишку по плечу и вновь устремился вперед всей «делегации».
Пикник был веселым. Накупавшись в реке, ребята поели свежей ухи, поиграли в карты и за разговорами уселись вокруг костра. Где-то играла гитара, смеялись девчонки. Уже достаточно стемнело, когда Ржавый подошел к Мишке и отозвал его в сторону.
- Пойдешь со мной за картохой на поле?
- Что? – испугался Миша. – Воровать?
- Струсил что ли?
- Но… — не знал, что ответить Мишка.
- Да ты не боись! Сегодня сторожит Шишов! Наверняка уже пьяный спит в своей сторожке! Он когда на смене – вообще никогда даже до моста не доходит!
- Ну, я не знаю… — снова замялся мальчик.
- Короче, все ясно с тобой! К старухе в дом не побоялся идти, а выкопать несколько кустов картофана – струсил.
- Ничего я не струсил… Просто не хорошо это… Брать чужое…
- Да кто там чего берет? Там поле-то видел какое? Больше сами потом закопают. Мы ж на бровке берем, с края. Ее, как правило, вообще трактором давят на уборке – а так мы возьмем. Не пропадать же добру?
- Ну… — задумался Мишка. – Ладно. Пойдем.
- Вот и отлично! На вот – он вручил Мише небольшую холщовую сумку, сделанную из большого мешка из-под сахара. – Пойдем! Нам немного надо, штук 30 хватит…
- Мы вдвоем пойдем?
- Конечно! Не целой же компашкой мордами светить! – улыбнулся Ржавый.
Мальчики нырнули в кусты, покидая полянку. За спиной слышались завывания под гитару, чей-то смех и беспрерывный шелест разговоров. Вдоль реки шла узкая тропинка, по которой Мишка следовал за Ржавым. Наконец, за очередным поворотом тропинка резко пошла в выросшую на пути горку, превращаясь из илистой землистой в песчаную, а когда ребята преодолели больше половины – из-за листвы кустов показался мост. Ширина реки в этом месте была чуть больше 70 метров. Мост был высоко, явно сделанный для того, чтобы его не топило в половодье и не ломало льдами весной. Высота до воды была порядка 15 метров. Сделан мост был из толстых листов так называемых сендвич-панелей. Крепились они к поперечным балкам болтами, и по сути убрав одну лишь такую панель с моста – мост бы становился непригодным для того, чтобы по нему можно было свободно переходить через реку. Мальчики подошли к мосту и стали высматривать на той стороне сторожа при этом стараясь не выдать свое присутствие.
- Вроде тихо, — прошептал Ржавый. – Давай, иди вперед, а на той стороне моста, спустись к реке. Я пройду по мосту к полю, проверю нет ли там сторожа, и если все нормально – тебя позову. Если же сторож есть – я дам тебе знак уходить обратно.
- А какой знак?
- Я подойду и скажу либо идем домой, либо идем на поле!
- Так может вдвоем сразу и пойдем? Чего разъединяться-то?
- Если нас двоих увидят, особенно тебя с сумкой – сразу поймут куда и зачем мы идем. А так, я скажу, что гуляю просто и назад вернемся!
- Ладно, — сказал Мишка и двинулся вперед по мосту, Ржавый остался ждать, пока мальчик пройдет мост.
Доски медленно скрипнули, когда мальчик вступил на старый мост. Он делал аккуратные шаги, чтобы не выдать свое присутствие. Мост был весь в небольших дырах, но максимум чем туда можно было провалиться – это ногой, поэтому Миша достаточно смело продвигался вперед. Когда он прошел половину моста, впереди на той стороне моста сверкнул луч фонарика. Стало понятно, что это сторож, ходивший вдоль поля. Мишка сначала обернулся назад в надежде, что ему что-то подскажет Ржавый, но тот молча смотрел, указывая продвигаться дальше. Мишка лег на мост и пополз. Вскоре на той стороне реки вышел человек, посветил немного на мост и, не высмотрев ничего подозрительного, отправился дальше вдоль реки и поля. В этот момент и Ржавый и Мишка прижались к мосту. Когда луч от фонаря исчез за кустами, Мишка встал и пошел дальше. Вступив на очередную сендвич-панель, та подозрительно пошатнулась, но осталась на месте. Взглянув в дыры – мальчик увидел черную гладь воды и торчащие из нее валуны. В этот же момент Ржавый замер, стоя и с ужасом глядя на мальчика. Ведь он знал, что это было то самое место, та самая панель, у которой еще утром Ржавый отвинчивал все гайки и выбивал болты. Та самая, которая должна стать ловушкой и смертью для этого «городского» выскочки. Ее ничто уже не могло держать, но почему-то Мишку, стоявшего на ней – выдерживало. Может быть, она была недостаточно сдвинута с балок, чтобы провалиться? – думал рыжий парень, глядя, как продолжает свое движение «городской». Тогда Ржавый почти бегом устремился следом за мальчиком. К тому времени, как Ржавый настиг панель, Мишка уже ее преодолел и стоял на следующей панели. Ржавый опасливо посмотрел на мост и аккуратно протянул ногу вперед, чтобы попытаться постучать ногой по панели. Мощные удары не помогли ему сбить ее. Осмелев, мальчик встал на нее и прошел к самой середине, все, что ощутил парень – лишь легкое покачивание. «Видимо, бабки ничего не смыслят в мостостроении! — думал про себя Ржавый. – Придумали себе жутиков и пугают друг друга тем, чего не знают». Ведь он скрутил все гайки по краям, стянул на край панель, чтобы она упала но, видимо, что-то еще держало от падения панель в центре. Мальчик даже слегка притопнул сверху, но панель стояла непоколебима.
- Что ж ты будешь делать?.. — ругнулся про себя Ржавый. – Ну, чего застыл? – обратился он к Мише. — Идем дальше! – указывая вперед, произнес он.
Мишка посмотрел на Ржавого некоторое время, но когда повернулся, чтобы отправиться вперед, то вдруг позади раздался жуткий треск, от которого по телу пробежали мурашки. Когда мальчик обернулся, он увидел, как панель упала прямо на валуны вниз, разлетаясь в щепки, а Ржавый висит, держась за верхнюю балку, к которой и должна была крепиться панель. Рыжий мальчик держался одной рукой, внизу были камни, упав на которые – мальчик бы разбился. Он находился достаточно далеко от края, чтобы помочь ему, но звать на помощь было сейчас бесполезно, сил у Ржавого явно бы не хватило на долго. Но как может помочь ему мальчик, который почти вдвое младше и ниже? Просто не хватит сил.
- Помоги… — прохрипел рыжий мальчик.
Было видно, как пальцы его соскальзывали с балки. Мишка закричал изо всех сил, зазывая на помощь, а сам бросился к дыре в мосту. Он понял, что никто не успеет, подать руку тоже не получится, было слишком далеко. Тогда мальчик просунул руку в воткнутую в балку скобу, обмотал вокруг сумкой, фиксируя руку так, чтобы она не могла сорваться, а сам стал слезать к Ржавому.
- Держись за мою ногу! – скомандовал мальчик.
Рыжий парень вцепился в ногу мальчика, так как держаться за скользкую балку было уже невозможно. Миша почувствовал, как тяжесть тела навалилась на его ноги. Мальчик держался изо всех сил, спасало то, что правая рука была хорошо привязана к скобе. Второй рукой мальчик облокотился на балку, на которой висел Ржавый. Мишка висел головой вниз, а Ржавый старался забраться по нему как по канату. Мальчик почувствовал как крестик, выпавший из-под футболки, свисает вниз, и тут вдруг в следующий момент рука Ржавого срывает его, стараясь зацепиться за одежду мальчика – и вот крестик падает вниз в воду. Мишка ничего не мог сделать, по нему полз перепуганный взрослый парень, крестик, который ему нужно было носить с собой, утонул в бурной реке, а он сам держится только за счет того, что его рука оказалась настолько крепка, что не отрывается под тяжестью рыжего парня. Ржавый выползал по Мише прямо, как по веревке, хватаясь за волосы, одежду и даже кожу мальчика. И в этот момент скоба, к которой была привязана рука мальчика, вышла из балки одним концом, а привязанная сумка стала медленно скользить вниз по ней. Вторую руку нельзя было отпускать и помочь было нечем. Оба мальчика держались на одном конце скобы, с которой уже сползла сумка, ведя их к неминуемому падению…

Глава 12

- Господи, только не отпускай мою руку… — прохрипел Ржавый. – Я не хочу… умирать…
Мишка молчал, он понимал сейчас, что отпусти его мальчик от своей хватки, он наверняка бы вылез на поверхность моста, но с таким грузом – это было просто нереально. Мальчик вновь посмотрел на скобу и увидел, как сумка, которую он обернул вокруг нее находится на самом краю – это были последние секунды их висения. В следующий момент, рука, обмотанная сумкой, сорвалась со скобы, и мальчики ухнули вниз. Говорят, перед самой смертью, человек видит все в замедленном виде. Именно так и видел свое падение в данный момент Мишка. Он видел, как сползла со свободного конца скобы сумка, как добела раскалялись костяшки на кулаках, чувствовал, как одежда рвется под цепкими руками Ржавого, как его лицо искажается в ужасе, осознавая, что это конец. Он многое успел увидеть в это мгновение. Видел он и руку в черном свитере, которая откуда сверху хватала его за еще не успевшую отцепиться под натиском тринадцатилетнего парня руку на верхней балке моста. Боль, а вместе с ней и резкое сотрясение вывело мальчика из этого оцепенения. Его тело, как воздушный шар кто-то поднимал наверх, а вместе с ним и Ржавого, вцепившегося в его одежду. Это был мужчина за пятьдесят, с бородой, в черном вязанном свитере. На поясе его висел фонарь, который был включен. Пахнуло перегаром, а лицо мужика расплывалось в улыбке.
- Успел ж всё ж я! – он выдохнул с облегчением, словно нес что-то тяжелое. – А я думаю, чудится мне, аль в самом деле кто-то орал? Дай, думаю, гляну! Уж на мосту понял, что есть кто-то, провалился под панель эту, будь она трижды неладна!
- Спасибо, — проговорил Мишка, когда смог немного прийти в себя после пережитого.
- Дядь Леня? – улыбнулся Ржавый, отлепляя от мальчика голову. – Спасибо тебе, родненький. Если бы не ты…
- Да друга своего благодари, что он громко так и пронзительно орет! – улыбнулся дядя Леня. – Вы покой сюда поперлись среди ночи?
- Мы… это…
- Да знамо зачем! Знамо! Слыхал, что на том берегу делается. Купание да песни под гитару! – он закурил папиросу. – За картошкой значится? Ну-ну… Пойдемте, коль так. Соберем. Только вот как обратно потом? Без плиты? По балке шоль? Она ж скользкая, ну как навернетесь?
- Да нет, дядя Леня, — начал оправдываться Ржавый. – Мы не…
- Да не вижу я шоль? Вон и сумка под енто дело имеется! Пошлите… — он встал, приглашая ребят пойти за ним. – Накопаете малехо, а потом я вас обратно на лодке перевезу.
Мишка удивленно посмотрел на не менее удивленного Ржавого и сделал шаг за сторожом.
- Погоди… — остановил его рыжий мальчик.
- Что?
- Ты… это… Спасибо тебе! Я теперь тебе жизнью обязан.
- Да перестань ты. Будь я на твоем месте – ты же бы тоже так поступил!?
- Да, — почти про себя проговорил Ржавый, — Так же бы…
Мальчику вдруг стало как-то стыдно, грустно и одиноко одновременно. Он вдруг осознал такие чувства, что от нахлынувших от этого эмоций презирал себя за всё, что думал и делал. Ведь мальчик, которого он считал своим злейшим врагом, несмотря на то, что ясно понимал, что ему не вытянуть его из-под моста, все ровно полез спасать его. Зачем? Это просто никак не укладывалось в его голове. Ловушка, которую он устроил для «городского» едва не стала ему самому могилой, и только благодаря Мише – он сейчас стоит на этом мосту живой и здоровый.
- Ты… — начал Ржавый. – Ты мне теперь, как брат, Миша! Где бы я не был, чтобы тебе не понадобилось… Знай! Я теперь всегда за тебя и все, что ты меня не попросишь исполнить — сделать для меня будет честью!
- Мне ничего не надо, Серега! – улыбнулся Мишка.
- Что ты там потерял, когда мы висели?
- Крестик… Жаль его.
- Мдя… Ты уж прости. Я искал за чтоб ухватиться… — Ржавый посмотрел с моста в воду. – Утоп крестик и теперь его точно не найти. А давай, я тебе новый в церкви куплю?
- Не надо, — с грустью сказал Мишка. – Плохо это, конечно, что я его потерял. Но ничего не поделаешь. Придется без него…
- Эй! – окликнул их сторож. – Долго вы там?
И ребята пошли по мосту в сторону поля, где с фонарем в руке их ждал дядя Леня.

На следующий день, с самого утра, Мишка, позавтракав, отправился в лес. Он еще вчера пообещал мальчику увидеться, тем более, что и в деревне до обеда все ребята обычно занимались какими-то домашними делами. Он дошел до старого дуба и свернул по тропинке в лес. За спиной у мальчика висел походной рюкзак, в который Мишка положил свои старые ботинки 35 размера, половину колечка копченой колбасы, хлеба и несколько нектаринок. «Вот Тимур обрадуется ботинкам и некатринкам! – думал Мишка. – Он ведь наверняка никогда их не пробовал. Да и обувь ему пригодится. А то мало ли змея. Ему, конечно, лучше бы резиновые – но у меня они одни. Надо маме позвонить – попросить чтобы привезла из города мои вторые».
За этим раздумьями, мальчик не заметил, как оказался около кустов шиповника. Дальше он двинулся, как и говорил Тимур вдоль них, пока не уперся в большой дуб, вокруг которого рос кустарник. Мишка посмотрел наверх и крикнул
- Тимур!!!
Где-то в ответ ему лишь отозвалась какая-то лесная птица. Миша еще несколько раз окрикнул мальчика и, не получив никакого ответа, решил, что стоит залезть в домик на дереве и там проверить наличие своего друга. С этой целью, он обошел могучий ствол дуба и нырнул в густоту кустарника. Как только рука коснулась коры дерева, мальчик сразу же нашел первый выступ, в который и поставил ногу. Спустя минуту, Миша уже вступал на немного посеревший от дождя и непогоды пол домика на дереве. Он снова окликнул Тимура, но посмотрев вокруг так никого и не обнаружил.
- Интересно, куда он ушел? – подумал Мишка.
Мальчик выглянул в подобие окон в листве, но было плохо видно. Тут он обратил внимание на лесенку, ведущую из домика выше, выставленную в окошко. Тогда он решил воспользоваться моментом и поискать товарища с высоты огромного дуба. Мишка поднялся по лесенке и вылез из домика, оказавшись на крыше этого сооружения. Отсюда было хорошо видно все вокруг. Кусты внизу, тропинку, даже пруд, на котором они вчера рыбачили. Мальчик отметил про себя, что Тимур выбрал для своего дома очень удачное расположение. Красивый вид буквально пленил своим очарованием. Убедившись, что нигде поблизости Тимура нет, Мишка спустился с лестницы в дом и снял рюкзак. Он достал ботинки, поставил их возле кровати на полу, на стол, сооруженный на ветках, он положил пакет с нектаринками, колбасу и хлеб. Затем он расстегнул карман на рюкзаке, вынул блокнот и ручку. Чтобы Тимур не пугался, мальчик написал записку о том, что приходил, но не застал его дома. Затем Миша вырвал исписанный лист из блокнота, положил его на стол, сверху положил колбасу, чтобы листок не сдуло.
Когда он уже собрался уходить, то вдруг почему-то подумал о птицах. «Прилетят, хлеб и колбасу склюют – не порядок. Интересно, куда же он прячет еду?». Мальчик стал искать место, куда ему можно было спрятать еду, а в записке он напишет, где Тимура ждет угощение. Миша заглянул в один угол, там стояло ведро с шишками, в другом углу лежали какие-то тряпки. Вверху были полки, на которых, кроме посуды, ничего не было. Остался один угол. Мальчик подошел к нему. В нем что-то было, сверху укрытое черной тряпкой. Миша тихонько приподнял ее – там оказался какой-то мешок, перевязанный белой веревкой. Но внимание мальчика привлекло другое. Черно-белая фотография, прикрепленная к стенке, аккуратно завернутая в целлофан. Он вынул ее из еще не запаянного пакетика и стал рассматривать. Уголки фотографии были треснуты, само изображение на ней было не очень четким и блеклым, видно было, что эта фотокарточка старая. Мальчик пристально вгляделся в лица на фото, и чем дольше он смотрел, тем тревожнее становилось его лицо. На обороте фотографии была лишь одна надпись ручкой «1940 г.». От осознания того, что все это могло означать, Миша снова обратил свой взгляд на мешок, который укрывала черная тряпка. Мальчик развязал его и тихонько приоткрыл. То, что лежало внутри, заставило его судорожно дернуться и тяжело выдохнуть. Весь мешок был заполнен золотыми церковными предметами, иконами, подсвечниками, блюдами, столовыми приборами и прочей драгоценной утварью. «Так вот оно где – тот самый клад?». Больше не медля ни минуты, Мишка сунул старую фотографию в карман и принялся поспешно спускаться с дерева вниз. Он уже наверняка знал, куда ему нужно!
Спускаясь с дерева, мальчик нырнул в кусты и побежал в деревню. За этой спешкой он даже не обратил внимания, что все это время за ним следил человек. И теперь, увидев, откуда спустился мальчик, лицо этого человека расплывалось в торжествующей улыбке….

Глава 13

Старуха сидела в углу и молчала, рассматривая фотографию, которую принес ей мальчик. На ней была женщина чуть больше сорока с длинными черными волосами, сидящая на скамье возле палисадника дома. Рядом с ней стоял Тимур в той самой рубахе и на босу ногу.
- Это за год до войны… фотографы тогда были редки. А тут забрел один залетный, за снимок брал едой, денег-то тогда ни у кого и не было особо. – было видно, как по лице старухи стекают слезы. – Я тогда едва поймала Тимурку, он же все в лесу вечно пропадал, чертеныш. Что-то там все мастерил в тайне от всех… — она тяжело выдохнула, после чего обратилась уже к мальчику. — Я так полагаю, ты узнал по дому за моей спиной?
- Да, — ответил Миша. – Почему вы не сказали, что он ваш…
- Кто? – прервала она его. – Внук? – бабка улыбнулась. – Нет. Его родителей убили еще в 38 году. Папка у него батюшка в приходе был при церкви нашей. А тут у нас тогда банда промышляла одна, а они им иконы дорогие выдать отказались. С тех пор Тимурка и бегал по деревне, как беспризорник. Попов сынок – да вот только, кроме Бога своего, никому и не нужный боле. Детей тогда у всех много было, и их кормить нечем особо было – никто не брал его. Вот я бездетная и пригрела его у себя. Хороший был мальчишка, умный, веселый. А главное – добрый очень. За справедливость всё родел. А эта справедливость-то с ним вишь как? – старуха тяжело вздохнула. – Потом война, немцы все местные деревни оккупировали. Все, что драгоценное было — отбирали. Комендант у них помню такой толстый был, Шлёхер звали. Жадный был. У одной бабы прям изо-рта коронку золотую вырвал вместе с зубом, садист. Тимурка-то тогда и усмотрел куда они награбленное складывают, а уж когда церковь разорили – вот тут-то он и стащил клад. Утащил в лес, да свои же полицаи и выдали его. Отправили четырех фрицов за мальчишкой – вот и весь расклад. Я их потом в дом свой заманила всех, вином угощала, да выспрашивала – куда мальчонку дели – а те лишь отшучивались, — старуха зло посмотрела на печь, словно вспоминая что-то очень жуткое. – Шутники фашистские. Вот и отравила я их, разделала, да в печи сварила – а потом мясом ихним целый месяц местных собак кормила.
После этих слов Мишка невольно съежился, представляя расправы этой ведьмы.
- Да ты не бойся. Крестик-то у тебя еще, али потерял где? Ты понял благодаря чему ты видел его?
- Да, это был его крестик? Вот только… он утонул. Вчера… — грустно ответил мальчик.
- Так на то он и знак! Чтобы то появляться, то исчезать! Мол, ищите меня там, куда крест мой отцовский укажет. Так Тимур говорил. Да только ж поди сейчас – найди, куда вынесет его крестик.
Но Мишка уже не слушал старуху. В его голове словно вспышки всплывали воспоминания, слова Тимура, дедушки, ведьмы. Он вновь переживал всё то, что с ним происходило, что он слышал, что запомнилось его памяти так сильно, что с легкостью жонглера вырывалось в сознании.
«Ты главное про домик мой на дереве не забывай. И про то, что я тебе утром рассказал…»
«Война была, мальчик, мол, один утащил с телеги мешок с награбленным добром. Стащил с телеги – да и унес в лес. Немцы за ним тогда погнались, но вернулись вечером без мешка – видать не догнали его…»
- Так вот оно что? – проговорил Мишка. Теперь словно из кусочков пазлов, складываемых в его голове, собиралась единая картина – Поймали они его в лесу… вот только мешок этот не нашли.
«Когда ты все узнаешь – ты придешь ко мне. Я буду ждать… ты должен понять, узнать – куда эти твари дели его тело…»
- Они его убили, а тело ….
«Чего там высматриваешь? Неужто карасей увидал? — Угу. Их самых…»
«…из воды высунулась рука Тимура и схватила за руку мальчика…»
«Это его крестик. Я чувствую его… я сразу почувствовала это, как ты вошел в мой двор… Если ты его нашел – значит, он тебя выбрал, чтобы это был ты. Призраки чувствуют это… — Найди это место! Ты должен найти его…»
«…ищите меня там, куда крест мой отцовский укажет».
- Это же вода! Он упал в воду. В воде он! Это пруд… Лябакин пруд – они скинули его тело в воду… Вот, где он!
«Пусть ковыряется! Да и не найдет она никогда тут ничего!»
- Потому что клад он спрятал на дереве…
«А кто его знает? Может он выронил этот подсвечник по пути, когда от немцев в лесу убегал прятаться».
- Я все понял, — осенило мальчика. – Он хотел сохранить святые церковные иконы и принадлежности. В память об отце, в память о его вере. Тимур украл мешок с телеги и утащил в лес. Там у него был сделан домик на дереве, на котором он и решил спрятать сокровища. У старого кладбища, один подсвечник выпал из мешка, но все остальное Тимур затащил на дерево. Я видел этот мешок в углу! Когда он спустился вниз, то нарвался на немцев, которых отправили на его поиски. Они заметили его и побежали за ним. Хоть мальчик знал хорошо лес и бегал быстро, все же они догнали его у Лябакиного пруда. Они стали его пытать, топить в воде, в надежде узнать, куда он спрятал мешок с золотом – но в итоге, переусердствовали и мальчик захлебнулся. Тогда, они привязали к его рукам и ногам камни и бросили в этот пруд…
- Ты молодец, мальчик… — сказала старуха. – Но кто поверит этому рассказу?
- Поверят. Просто надо показать им то, ради чего Тимур погиб и что он спас ценой своей жизни!
Старуха ничего не ответила, лишь одобрительно кивнула головой мальчику, который уже выбегал из дома и устремлялся в лес к тому самому домику на дереве. Но она уже знала, что сегодня ее последний день в это мире, потому что, наконец-то, покой за судьбу внука прочно укоренился в ее сердце…

До заветного места Миша добрался очень быстро. Он влез на старый дуб и кинулся к углу, в котором стоял мешок – но того на месте не оказалось. Мальчик сначала решил, что он просто перепутал угол, но обшарив весь дом, Миша понял, что кто-то забрал сокровища. Но как такое было возможно? Никто не знал про это место!
- Не это потерял? – раздался голос позади мальчика.
Он обернулся. Перед ним стояла мать Ржавого. В руке у нее был подсвечник.
- Но как?
- Ты удивлен? – она улыбалась. На ее лице горела безумная улыбка. – Увидела у сына одну твою интересную вещичку! Это ведь пацана этого крестик был? Сейчас такие не делают!
- Что? – Мишка не мог понять, где она могла видеть крестик. Ведь никому он его не показывал.
- А то! Что я сразу догадалась, что это ключ к сокровищам – и не ошиблась!
- Их надо вернуть в церковь!
- Вернуть?! Ты не зря так бесишь моего сына, — улыбнулась она. – Я искала эти сокровища 15 лет, и не позволю какому-то «городскому» выродку вернуть их обратно!
- Я всем расскажу о том, что вы хотите себе присвоить чужое…
- Не волнуйся, дурачок! – улыбнулась она и сделала несколько шагов на мальчика. – Не расскажешь! Я об этом позабочусь. – женщина замахнулась подсвечником на Мишу, которому некуда было деваться, находясь в углу. Мальчик уже приготовился к неминуемому удару.
- Нет! Стой, мама!!! – вдруг крик Ржавого, остановил ее.
- Сережа? – удивилась она. – Как ты тут оказался?
- Стало интересно – куда это Мишка так торопится! – следом за рыжим мальчиком, в домик забирался Лешка Зубов, Юмат и еще один парень. – И он прав! Надо вернуть разграбленное обратно в церковь!
- Но… — едва не взрываясь от злости, — Я столько лет… и ты мне помогал… а ты… сейчас…
- Или ты меня тоже заставишь замолчать? – строго сказал мальчик, глядя матери в лицо.
- Но я же ради тебя, дурак…
- На чужом несчастье – счастье не построишь, мама!
- Но, Сережа…. – она вдруг поняла, что абсолютно беспомощна в данной ситуации. – Хорошо… сын, — тихо сказал женщина. – Это твое решение и я его уважаю…
Мать Ржавого бросила на пол подсвечник и стала спускаться вниз. Ржавый подошел к Мишке и, хитро взглянув на него, улыбнулся.
- У тебя много тайн, мой городской друг! – сказал он. – Надеюсь, ты поведаешь мне о всей этой истории как-нибудь, сидя у костра с печеной картошкой?
- Непременно, — улыбнулся Миша в ответ.

***

Сокровища были возвращены в церковный приход в полном объеме. Это послужило доказательством того, что мальчик Тимур действительно жил и погиб во время Второй мировой Войны, и его поиски в пруду успешно начались. Как и говорил Мишка, его останки нашли на дне Лябакиного пруда. Хоронили Тимура Кандакова, как героя, на территории церкви Василия Предтечи. Когда гроб опустили в яму, к Мише подошел Ржавый.
- Вот, — он протянул тот самый серебряный крестик, который как считал мальчик, утонул в реке. – Думаю, что он должен лежать рядом с хозяином.
- Откуда он у тебя? Неужели?…
- Нет, — улыбнулся Ржавый. – Он повис на самом большом валуне. Я его на следующий день обнаружил. Тогда-то мать у меня его и увидела, а я с дуру рассказал, чей он… Я ж не знал.
- Да ладно! Все ж хорошо закончилось. Давай, — Мишка вытянул ладонь, на который Ржавый положил крестик.
Холод метала обжог пальцы. Мальчик с какой-то настороженностью посмотрел вокруг, словно ожидая увидеть Тимура возле могилы в этот момент, но убедившись, что этого не случится, подошел к яме.
- Значит ты уже там, — улыбнулся Мишка, посмотрев на небо. – Значит, мы все правильно сделали!
Мальчик бросил в яму крестик. Сверху на него еще долго падали гроздья земли, которые кидали деревенские жители, пока могилу полностью не скрыло под толщей грунта. И по сей день обелиск Тимура с красной звездой наверху, стоит возле главного входа в храм деревни Архангело…