Утрo – кaкoe чудeснoe утрo рaспускaлoсь зa oкнoм, птицы щeбeтaли, сoлнцe прoникaлo пeрвыми лучaми сoлнцa вo всe дoмa. Лeгкий вeтeрoк прoник в мoю комнату, сквозь открытую створку пластикового окна и сорвав пару бумажных листов со стола легко, будто ребенок ударил мне в лицо, от него я и проснулся. Я посмотрел упавшие листы и вспомнил что сегодня хотел продолжить свою книгу, которую откладывал очень долго. Писательство мне давалось в последние время трудно, то ли творческий кризис, то ли — это дела были виноваты, что сваливались мне на голову каждый день, я так и не понимал, но знал одно – мне нужно было поторапливаться, сроки поджимали и редактор ждал, а написано было только половина. Я встал со своей кровати и принялся заправлять ее, как услышал тихий звон сотового телефона, оповещающего о звонке.
- Ало? – Произнес я, нажав на кнопку ответа.
- Привет, Коля. – Раздался голос моего друга в динамике. – Как дела? Не разбудил?
- Здравствуй, Андрей. Нет, я уже проснулся.
- Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? Голова не болит? – Он засмеялся.
- Да вроде нет, но еще не понял. А у тебя-то как? – Так же с усмешкой спросил я.
- Да как тебе сказать… — Он издал сдавленный смешок, и я понял, что состояние у него мягко говоря «не очень» — Ты сегодня что будешь делать?
- Да вот собираюсь книгу продолжить писать, а то сроки горят.
- Да брось ты эту фигню, пойдем лучше пивка выпьем?
- Нет, Андрюха, мне вчерашнего хватило.
- Вот ты говоришь, хватило, а голос то дрожит. Ладно, не хочешь опохмелится, хотя бы подходи по сигарете скурим, и ты развеешься, и мне не скучно.
- Ладно, я подумаю.
- Ну я тебя жду. На связи.

Я знал, что фраза «Скурим по сигарете» означала час или два посиделок, но мне сейчас это нужно было, после разговора я ощутил то самое, о чем говорил мой друг. Андрей не был заядлым алкоголиком, но фразу «Лучше выпей таблетку» он не понимал. Если он болел с похмелья, то лучшее для него средство – это выпить пару банок легкого пенного напитка, чем мучится. Я же наоборот пил различные таблетки, спасался народными средствами типа рассол, душ и крепкий чай с лимоном. А вот вчера мы и в правду перебрали. Мы условились выпить по паре банок пива втроем, а в итоге выпили три бутылки прозрачной, сорокоградусной воды.

Недолго собираясь, я вышел на улицу, на которой уже во всю игрался летний погожий день, детишки столпились у дерева с загнанной на него рыжей кошкой, старушки уже сидели на лавочке и что то обсуждали. Я закрыл калитку на засов и выдвинулся по нашему переулку в сторону Андрея. Вся эта суета обыденного дня с первых секунд раздражала мой воспалённый похмельем мозг, и я достал из кармана солнцезащитные очки и наушники, чтобы занять свои уши спокойной музыкой в стиле Баха и Моцарта, но и тут меня ждала неудача – в маленьких динамиках громко раздались скрежеты электронных гитар, небезызвестной немецкой группы. Я махом сорвал с себя два кричащих черных комочка и стал искать в телефоне спокойную тихую музыку, мне удалось найти в плейлисте «Лунную Сонату» и, сделав громче, я продолжил путь. Дорога была не длинной и занимала минут десять-пятнадцать, которые я преодолел с наслаждением спокойной музыки и отсутствием знакомых на своем пути. Я не хотел, чтобы сейчас нарушал мой путь и мозг бесполезными разговорами типа «Как у тебя дела» и «Как же ты вчера дошел домой?». В нашем районе всегда было много ушей и, если кто-то крепко выпил или поссорился, на утро все уже обсуждали это, я даже не удивлюсь, что это делали те старушки, которые мило улыбались, когда я вышел из своего двора.

И вот, миновав пару кварталов и перекресток со светофором, я стоял у синего забора своего друга. Щебетание электронных птичек послышалось за железной дверью после того как я нажал кнопку звонка, но в ответ тишина, ни лая собаки ни криков хозяина о просьбе подождать, ничего. Я нажал вновь и опять тихо, тогда я решил позвонить ему на сотовый, и о чудо вместо ответа, по ту сторону забора я услышал «Да иду, иду!».
- Чего трезвонишь? Я и с первого раза услышал. – Злобно произнес Андрей, выходя со двора.
- Слышь, заяц из «Вини-Пуха», чего так долго? – Ответил я вопросом на вопрос.
- Спал я.
- А где Джек?
- Не знаю, в будке, наверное, кость грызет. Я его только покормил.
- Ну, тогда запускай, чего на улице стоять.
- Как запускай, а кто в магазин пойдёт? – Он улыбнулся и указал на свой внешний вид и на одни шорты в которых он был одет.
- Ладно. – Я сразу понял, что он от меня хочет и лишь спросил. – Тебе как обычно баночное?
- Да, возьми штуки три, сигарет ну и чипсов с сыром.
- Ладно, жди тут, я быстро.
Магазин был сразу за углом квартала, поэтому я обошелся пятью минутами, взял что просил мой друг и себе пару пол-литровых тар дабы смягчить состояние и составить ему компанию. После мы зашли во двор и расселись на подвесных креслах.

Двор у него был достаточно большой, но огорода не было, в место него был хорошо ухоженный сад, финская баня, бассейн и беседка, в которой мы очень часто праздновали застолья в летние теплые вечера. Дом казался маленьким на фоне этих объёмов, но это только казалось, в нем было три спальни, большой зал, кухня и раздельный санузел. Хоть Андрей и жил один, вся эта красота не была пуста ни на минуту, различные посиделки и флирты со случайными девушками не давали этим стенам отдохнуть в тишине ни на минуту. Еще к нему очень часто заходили соседи по кварталу, кто-то за солью или еще чем-нибудь, кто-то просто поздороваться и поговорить, словом парень был нарасхват. Были конечно у него и завистники, кто за спиной говорил о том, что парень в свои тридцать лет не мог заработать честным трудом все это богатство, что он наркоторговец или мошенник, но все то было шёпотом и не в глаза.
Еще была одна старушка, баба Нюра, которая без спроса входила в его двор и бродила по его участку как по-своему. У нее в запасе всегда был сухарик для Джека, поэтому пес ее никогда не трогал. Она искала что-то или кого-то, бормоча себе под нос разные ругательства. Андрей уже давно не обращал на нее внимания, так как она не воровала и не приносила каких-то неудобств за исключением тех вопросов, что задавали новые люди. Он всегда отшучивался, типа: «Бабулька перепила и заблудилась с пьяна, сама уйдет», но никогда не поддавался на провокации товарищей как-то навредить ей или выгнать ее.

Мы распили по алюминиевой банке пенного напитка и мое состояние, и настроение улучшилось. Как говорил сам Андрей – нет ничего лучше старого хмеля, освежённого новым алкоголем. Я уже позабыл, что меня ждали какие-то дела, да и мой друг тоже. Мы уже хохотали над новыми смешными роликами из «You Tube» но каждый понимал, что надо остановится на тех количествах алкоголя, которых мы взяли, иначе это грозит новой пьянкой. Синхронно открыв тары под названием «Zatecky Gus», мы услышали, как массивная стальная дверь громко захлопнулась, это вошла баба Нюра. Она кинула чёрствый комок черного хлеба Джеку и принялась рыться в мусорных мешках, что стояли у ворот.
- Честно говоря, она меня уже бесит. – Тихо произнес Андрей.
- Да не напрягайся ты так. – Я хлопнул его по плечу.
- Да как тут не напрягаться? Ты пойми – меня люди уже начинают подкалывать, мол, твоя бабка пришла! Мне день от дня приходится терпеть этот стыд.
- Слушай, братан, ну она ведь дурочка, что с нее возьмешь? – Я взял его за руку выше локтя пытаясь отвести от нее его взгляд.
- А мне что от этого легче? – Он повысил тон и скинул руку. – Она уже в печенках сидит и мне все равно, что у нее нет детей, кто бы за ней присмотрел! Я виноват, что ее дочка с мужем обкололись и дали дуба от передоза?
- Да не горячись ты так. – Пытался я его успокоить. – Покопается да уйдет. Давай лучше выпьем?
- Нет! Надоело! – Он бросил банку себе под ноги и пошел быстрой походкой к ней.
Я прежде ни разу не видел его таким, он обходился с людьми вежливо и спокойно, отшучивался если это возможно, но, если дело выходило из-под контроля, просто бросал пару матерных слов в глаза собеседника и уходил. Но сейчас нет – сейчас его глаза налились кровью, он был в ярости, он даже не обращал внимание на подбежавшего к нему пса.
- Слышь, карга старая, а ну пошла вон от сюда! – Закричал он подойдя.
- Дюха – Так она его звала. – ты чего? – Ее голос задрожал, она начала сильно запинаться. – Я только мешки посмотрела. – У нее и так был странный говор, но сейчас от волнения его было почти не разобрать.
- Я сказал: пошла вон! – Он взял ее под руку и потащил за ограду.
- Дюха, Дюха, я только мешки посмотрела. – Все повторяла она, но Андрея только злило.
- Еще раз у себя увижу, упеку в психушку до конца дней! – Во все горло кричал он. – Или того хуже, грохну тебя! Поняла, дура старая?
Я выбежал на улицу в след за ними, боясь, что он ее точно сейчас прикончит. Выйдя из ворот, я увидел пугающую картину: Старушка сидела на тротуаре вытянув ноги в перед и громко рыдала, потирая локоть. Она была похожа на маленькую девочку, которая упала с велосипеда и ушибла руку. Но Андрея это еще больше злило. Есть такое чувство – когда ты ударил или обидел человека и тебе неприятно от этого, то ты вымещаешь эту неприязнь на том же человеке, наверное, он именно это сейчас и чувствовал. Он кричал на нее матом, обвинял за всё присущее ей поведение, говорил, чтобы катилась к черту, а женщина ревела на взрыв. Вскоре на все это действо вышли посмотреть соседи и с вопросом «Что случилось?» подняли бабульку с асфальта. Мой друг перестал кричать, женщина в тот же момент сменила рыдание на хлюпанье носом. Она встала, отряхнулась и увидев, что на нее все смотрят, повернулась к нам.
- Значит так да? – Она смотрела то на него, то на меня. – Вы решили опозорить меня перед всеми? Вы решили – если бабка полоумная, можно на нее кричать и спускать своих внутренних бесов? Так вы решили? Знайте же, ваши бесы вас и сожрут. – Сказала она спокойным голосом и потом закричала. – Будьте вы прокляты! Вы оба! – Она развернулась и пошла в сторону своего дома, который находился за перекрестком.

В ее глазах я увидел нотки трезвой мысли, будто на мгновение к ней вернулся разум, но был еще странный блеск. Этот блеск я видел у псов в момент атаки, у волков, которые бросались на жертву в момент ярости, у гиен, которые пожирали тухлый труп животных отгоняя сородичей. От такого взгляда все оцепенели, не только мы с другом, но и простые зеваки, которые вышли на шум. Она удалялась от нас, постоянно озираясь и бормоча что-то себе под нос. Но когда она дошла до перекрестка, обернулась к нам и, пятясь назад мелкими шажками, крикнула слова проклятья вновь и добавила: «Гореть вам в аду!». С этими словами она оступилась и всем весом рухнула на проезжую часть. Мы сорвались с места и рванули к ней, чтобы помочь, но попытка эта была тщетной, так как огромный большегруз переехал ее двумя колесами, не успев остановится.
Когда мы прибежали на место, то увидели «Кашу» из человеческого тела. Все ее ребра были смяты, руки и ноги дрожали в конвульсиях, ладони стучали по окровавленному асфальту. Тёмно-синее выцветшее платье покрылось багровыми растекающимися пятнами, и вязаный платок, украшенный подсолнухами, был весь покрыт кровью. Но что было страшнее – это ее взгляд! Пустой и в тот же момент яростный, он смотрел прямо на нас. Он будто ждал, когда мы прибежим на место аварии, и в последний раз глаза увидят своих убийц. Я нервно шарил рукой в кармане в поисках телефона, и у видел этот взгляд только тогда, когда Андрей толкнул меня больно в бок, указывая рукой на него.
- Что нам делать? – Тихим и дрожащим голосом произнес он, так же смотря на нее.
- Что нам делать? – Закричал я. – Звонить в скорую! Есть у кого ни будь телефон, черт возьми?!
- Да какая там скорая… — Не повышая тон ответил Андрей.

Сомов Анатолий