«Нe вини сeбя ни в чём. Прoстo нe вини сeбя. Людям oчeнь чaстo приxoдится нoсить мaски и притвoряться тeми, кeм oни нe являются нa сaмoм дeлe. Я oчeнь oт этoгo устaлa. Я прaвдa так сильно устала, что не видела другого выхода, будто по жизни шла одна полоса и чёрные тучи сгустились надо мной. Иногда мне кажется, что они так же находятся над моей головой, будто загнанная в ловушку, и чувствуя, что больше никогда не смогу от них избавиться. Я не смогу пойти с тобой туда, и мы не сможем быть вместе. Прости, но этот путь лишь для одного».

Иногда облака бывают творожными, парными, из нескольких белоснежных слоёв, а иногда затягиваются в некую воронку и становятся серой дымкой, постепенно проплывая, и с каждым новым наплывом, они становятся в разы чернее. Природные явления — это красиво и интересно, особенно узреть, как сменяются небесные тона, но не когда они в тон тому, что у тебя на душе. Чем чернее, тем больше они похоже на клубы дыма. Знаете, чем-то напоминает лёгкие курильщика. Вся эта чернеющая масса сгустилась, опустившись на город, и захватило собой в его объятия. Для этого городка это редкость, ведь чаще здесь солнечно, с лёгким прохладным ветром, при этом не слишком жарко, а нынче в городе хандра, да и на душе у многих стало паршиво. Мне пришлось вернуться в свой родной город спустя столько лет, и всё из-за одного близкого для меня человека. До сих пор не верю, что это могло произойти.

Есть вещи, которые никак не укладываются у нас в голове. Когда всё идёт наперекосяк, будто вокруг тебя всё серо, краски смешались, но мир стал безликим, однотипным в тонах. Глянешь: суматоха. Серая рутина, в которой изо дня в день куда-то все бегут и спешат, жуют, пьют, таскают с собой свои вещи, сумки. пакеты, да не отрываются от гаджетов. Потом поглубже взглянешь: безлико, холодно. пусто, безэмоционально. Словно зомби встают и идут куда-то, а на душе кошки скребут, ведь большинство людей носят маски и постоянно, только и делают, что лгут. Вот у нас спрашивают «Как дела?», на что в привычной манере отвечаем, мол, всё нормально/у меня всё хорошо/отлично, однако мы врём, и врём даже не кому-то, а в первую очередь себе. Знакомо, правда?

Я вернулась в этот город из-за самоубийства моей некогда близкой подруги. Произошедшее не укладывалось в голове и многих повергло в шок. Никогда об этом столь глубоко не задумываешься, что вот живёшь-живёшь, и люди, близкие тебе, могут в какой-то момент потеряться или же даже погибнуть. Просто, раз, и человека не стало, будь-то несчастный случай, к примеру, авария, будь то болезнь, непредумышленное убийство, когда неудачно ударили или толкнули, и всё, человека не стало. Пырнули ножом/ударили бутылкой по голове/подскользнулся/или на него что-то упало, но вот что может сподвигнуть человека, дабы он покончил с собой? Покончил жизнь самоубийством? Что должно быть на уме и на душе у человека, чтобы он это сделал? Сильнейшее массовое давление/травля/издевательства/донимающие кредиторы или коллекторы? Только здесь всё было куда иначе.

С большим трудом мне далось снова побывать в её доме. Вроде всё на своих места, как всегда аккуратно, красиво и чистоплотно, ухоженно, но всё так в один момент стало серо и уныло. Просто человек взял и ушёл из этой жизни добровольно. То бишь, есть те, кто борется за жизнь, а есть те, кто добровольно сдаётся, и лишает себя её. Почитав статьи на эту тему, можем узнать, что это признак небольшого ума. Низкий коэффициент интеллекта. То есть слабый человек покончит жизнь самоубийством, а так же, что это большой грех. Если мы и бывали у неё в гостях, то это бывали куда более радостные и приятные моменты, и за окном всегда виднелся свет. Атмосфера была более ламповой и уютной, а мягкий тёплый свет обволакивал комнату, наполняя её ещё большим теплом, а теперь здесь так пусто, тускло и уныло. Тона, наоборот, холодные, мрачные, затянутые в синевато-серый оттенок. Знаете, в смартфонах есть такие фильтры, где можно выбрать и сменить цветовую гамму и наложить любой понравившийся вам оттенок. Есть такой холодный оттенок, так вот, по цветовой гамме он чем-то схож с её комнатой. Заходишь в комнату, которая некогда была полна ярких тонов и красок, а в ней ничего нет. Воздух спёртый, затхлый, и здесь тоскливо и одиноко. Очень холодные тона. окутали весь дом. Когда солнце временно исчезает с поле зрения, комната становится на пару минут тёмной, и по стене проходятся мрачные чёрные полосы, а потом снова солнце выглянет, и станет более ярче. Свет пробьётся, и на обоях снова проявится солнечный луч, но за окном была хандра. Тучи всё так же закручиваясь в одну воронку оставались серы, как лёгкие курильщика, всё так же затягивали собою небо, будто о чём-то предвещая. В этой комнате из бело-бежевых тонов больше не осталось света. Поджав одну ногу, присела на кровать, неспешно провела взглядом по стенам и обоям. Вроде, всё как прежде, а на душе пусто. Что-то было и чего-то уже больше нет. Большая просторная комната, где уютно, местами просто, но со вкусом. Раньше так казалось, но сейчас в ней ничего нет.

Обводя комнату взглядом, она кается даже какой-то другой. Всё будто стало иначе. Тишина поглощающая, а вещи никто и не трогал, всё, как и было на своих местах. Всё, как всегда. Её любимый туалетный столик с большим, вечно чистым зеркалом, чтобы можно было разглядеть каждую деталь, и каждую пылинку. Бело-розовая шкатулка украшенная декоративными узорами, виде закрученных веточек из листочков и камней. Миловидно выглядит, а внутри целый тайник сокровищ. Там полно всяких безделушек, ведь она любила украшения. Недолго порывшись, обнаружила кулон. Она часто его носила, хоть в нём и не было ничего примечательного. Красивый расписанный кулон с иконой, небольшой, легко помещающийся в руке. Совершенно обычный, но её обладателя давно уже покинула вера. В какой-то момент мне показалось, что комната потемнело ещё больше. На душе было что-то такое говорящее, что всё будто связалось в один клубок. Случилось горе и погода тому под стать, будто тем самым отражая душевное состояние и саму атмосферу.

Уйдя в свои мысли, я расхаживала с небольшим колечком в руке. Оно мне всегда нравилось, но о чём-то просить было не в моей компетенции. Не могла я взять, одолжить, да просто даже попросить, мол, дашь на время? Неправильно это как-то, что ли, а сейчас всё, что имелось в этой комнате, больше никому не принадлежит. Это больше ничьё. У меня была дурная манера, разговаривать с самой собой, но мысленно. Это тот самый внутренний голос, у кого-то он мужской, у кого-то женский, и вы мысленно, про себя, разговариваете. Кто-то спокойно, а кто-то не может толком усидеть на месте, так и я расхаживала взад-вперёд и говорила сама с собой, но не вслух. Иногда в голове проносится табун различных мыслей. Сотни, тысячи, их так много, что порой можно не угнаться, и потерять основную нить. Я слишком много мыслю, анализирую, ищу подвох, вечно сомневаюсь и, сама того не заметив, остановилась возле её большой одноместной кровати. Я толком сразу не поняла и не сообразила, как вещица выпала из моих рук, видимо, слишком сильно уйдя в свои мысли. Небольшой звон раздался в ушах, будто что-то мелкое упало и на минуту всё затихло. Выдернув себя из омута мыслей, я взглянула на пол, но ничего не обнаружив, кажется поняла, что закатилось под кровать. Эти дни меня нельзя было назвать рассеянной, но у меня с детства была привычка мерить комнату шагами, уходя при этом глубоко в свои мысли, анализируя и разговаривая с самой собой внутренним голосом. Наклонившись, заглянула под кровать. Темновато, но разглядеть можно. Заметила, над плинтусом небольшие полу-синеватое полосы, с небольшим беловатым оттенком, но помимо кольца, мне удалось найти что-то ещё интереснее.

Я достала… Дневник? Обычный чёрный переплёт, будто такой пупырчатый на ощупь. Мягкая приятная кожа. Плотный и не выглядит слишком потрёпанным. Нахмурив брови, снова решила присесть на кровать, но будто внутренне заметила, как по стенам прошлись тёмные полосы. Медленно тянущиеся, переформировываются в тонкую узкую линию, заполняя собой стену в горизонтальном направлении. Я не помню, как резко встала, будто почувствовав что-то неладное. Слегка развернувшись полу-боком, посмотрела на большое окно, позади себя. За окном виднелся уже синеватый оттенок. Подойдя к окну, тучи стали серо-синими и медленно кружили в одну воронку. Это было сложно описать, но они уже не такие парные, как раньше. Медленные и тягучие, кружится небольшая вороночка по часовой стрелке, будто всё сменяется. Теперь комната заполнилась холодным светом, и стало постепенно тускнеть. Теперь комната наполнялась синеватым оттенком, а тучи напоминали большие клубы, тёмно синеватого дыма. Я снова присела на кровать, будто чуть замедленно, не отрывая взгляда от окна. Мне казалось это странным, будто что-то предвещало мне.

Открыв дневник, я решила погрузиться в чтение. Так мне удалось узнать, что Мелани действительно приходилось быть той, кем она на самом деле не являлась. В предсмертной записке было сказано практически тоже самое, что ей постоянно приходилось носить маску, и о том, как она устала от этого. Что-то давило на неё, не давало жить дальше, но что? В следующих строчках, было сказано о том, что она потеряла веру. Хм, я задумалась. Кулон. Она действительно в какой-то момент перестала носить его. В других записях были душевные переживания, и каждая страница рассказывала о самых разных событиях в её жизни: о лицемерной и токсичной дружбе, с которой ей пришлось столкнуться, о предательстве, боли, личных переживаниях, но больше всего она описывала чувство вины, которое она перед кем-то явно испытывала. Речь завуалировано шла о каком-то неизвестном человеке, перед которым она чувствовала себя виноватой. Страница за страницей, строчка за строчкой, пока не дошла до нескольких вырванных. Остались лишь небольшие клочки со смазанными от чернил буквами. Последующие страницы оказались белоснежно чисты, но зачем-то быстро перелистнув, добралась почти до самого конца. На одной из таких страниц, почти в самом внизу было написано жирно чёрным буквами «Уходи отсюда».

От прочитанного что-то с силой кольнуло в груди. Глаза замерли на этой фразе. Быстро листая дальше, страницу за страницей, так же точь-в-точь в конце было яро выражено, всё так же большими чёрными прописными буквами «Уходи отсюда, уходи отсюда», но написаны они были от руки, но будто другим человеком. Это звучит, как какой-то бред, но шрифт был крупным. Буквы были большими, крупными, и фраза сильно выражено впечаталась в память. Раздавшийся за окном раскат грома, заставил вздрогнуть и испугаться от неожиданности. Он будто намеренно решил разорвать затянувшуюся тишину в комнате, и та в свой черед, в очередной раз потускнела ещё больше, или же мне просто показалось. Отбросив дневник, я задумалась о многом. Мысли разрывали мою голову, от самых разных предположений. Неужели есть что-то такое, что заставит человека лишить себя жизни? Что-то необъяснимо сильное, преобладая наибольшей ценностью, над словом «Жизнь»? Многие задавались вопросом, как можно настолько не ценить себя и свою жизнь, дабы решиться на такое? Видимо, всё же можно.

Когда я быстрыми шагами спускалась по лестнице вниз, я всё же столкнулась с тем, откуда всё началось. Белая дверь с золотой ручкой была приоткрыта. На минута я замерла, будто в оцепенении, и почувствовала, как небольшой холодок прошёлся по моему телу, постепенно разрастаясь с новой силой. Мураши табунами бегали, такие мелкие, но будто тело на мгновение парализовало. Мой взгляд замер на этой двери, а слева от меня показалось, как чёрные полосы затягивали собой стену, так же медленно тянулись, будто неспешно и постепенно поглощая. Мне казалось, что позади меня всё постепенно чернело и чернело, постепенно окутывая в холодную тьму. Эта дверь в шкаф, в которой и повесилась Мелани. Я просто замерла, молча смотря на неё. Губы были слегка приоткрыты, в глазах чувствовалось лёгкое напряжение. Это то самое место, в котором и произошло самоубийство. Осознание даёт понять, что нужно валить, это место будто давит на меня. Не решаясь подойти к двери, хоть за ней и виднелась одна чернота, я быстрым шагом направилась к выходу. Нужно выйти на свежий воздух. Нужно проветрить мозги.

И вот, переступив порог этого давно уже опустевшего дома, я подняла голову, практически одновременно с ещё одним раскатом грома, но он в разы был сильнее и громче. Теперь тучи словно закружили в небольшом хороводе из чёрных и тёмно синих слоёв, а раскаты грома будто смеялись надо мной, атмосферно предавая, всё произошедшее за эти дни. Все эти тона и тучи сменялись, будто под каждую цепочку происходящего. К примеру, когда я зашла в дом, тона были холодными, скорее даже беловатыми, но ровными и спокойными. Всё держалась в одном спокойном тоне, но найдя кольцо, тона стали преобладать синеватый и более холодный оттенок, будто взволновались и предвещали о некой беде. После того, как я обнаружила дневник, всё стало ещё более мрачнее, тускло, и в разы хуже, будто дойдя до конечной отметки. Тёмные, мрачнеющие, чёрные и тёмно синие цвета. Было уже не холодно, этот оттенок наиболее угнетающий, что ли, давящий. Резко ухудшающаяся погода, словно давала намёк, чтобы я убиралась отсюда, при этом откровенно насмехаясь надо мной. Быстрым шагом я ринулась куда глаза глядят, шагая всё так же под громкие и усмешливые раскаты грома.

«Раннее»

На похоронах всё было статично, как и для многих. Священник говорил проникновенную речь, живым и эмоциональным голосом, чтобы придать красок и душевности. Никто не сдерживал своих слёз и всхлипов, хоть и старался вести себя тише. Кто-то подрагивал, давая волю эмоциям, и слёзы невольно проливались, скатываясь по щекам. Здесь многие могли быть собой, не нося свои дурацкие лицемерные маски. Могли не притворяться, давая волю эмоциям и чувствам. В кой-то веки можно было побыть настоящим, не скрываясь и не притворяясь за нужной и красочной мишурой. Не нужно казаться удобным, хорошим, понимающим, достоверным, можно просто быть собой, но многие ли здесь бывали таковыми хоть раз в жизни? Многие настолько хорошо её знали, что не смогли уберечь?

Иногда мне кажется, что человек сам себя до конца не знает. Я к тому, что мы никогда не можем до конца познать другого человека и всё-всё о нём узнать. Что у него на уме, какие цели и намерения он преследует на самом деле, что твориться у него на душе, какие переживания он скрывает, из-за чего страдает, о чём мыслит и думает в те или иные моменты. Мы не можем знать себя до конца, так как же нам знать других?