— Зинкa! Oткрывaй! Зинкa! — oрaл сoсeд Сeнькa пoд дверью, молотил в нее кулаками, перемежая свою речь непристойною руганью.
— Ты живешь этажом ниже, упырь пьяный! — отвечал я ему. — Опять квартиру перепутал.
— Зинка, паскуда ты этакая! — не слушал меня алкаш. — Любовника завела, дрянь! Уже домой не пускает!
— Иди домой, идиот! Это не твоя квартира! Ты живешь этажом ниже, придурок!
Как же мне надоел этот пьяный недоумок! Он мог припереться в любое время суток, хоть ночью. Особенно неприятно, когда приходишь домой, а он дрыхнет у тебя под дверью. Приходится будить, поднимать его и тащить к Зине, а ведь он же еще сопротивляется, может и в глаз дать. Соседи снизу тоже регулярно сталкивались с такой проблемой. Сколько раз его сдавали в полицию, и не сосчитать.
Наконец до Сеньки дошло, что он ломится не в ту дверь и он отправился восвояси.
Я вышел в подъезд и встретил там соседа дядю Саню.
— Что, Сенька опять бузит? — добродушно пробасил тот.
— Да достал уже до невозможности. Когда только допьется уже.

Через несколько дней я возвращался домой и увидел возле своего подъезда скорую и полицию. Там же толпились люди. Я протолкался к дяде Сане.
— Что тут произошло?
— Сенька помер.
— Да ты что!
Люди вполголоса обсуждали произошедшее. Одна женщина утешала плачущую Зину. Я не стал задерживаться и ушел к себе.

Вечером я вынес мусор (плевать на примету) и занялся обычными делами. Через некоторое время я засомневался, закрыл ли я дверь. Пошел проверить, и – да! – она отказалась незапертой. Я повернул барашек одного замка, защелкнул ночную задвижку, и тут кто-то нажал на ручку двери. Подергал ее. Затем несколько раз долбанул кулаком и позвонил.
— Странно, Сеня вроде как не может.
Я заглянул в глазок. У двери стоял Сенька.
Лицо его было серое, еще хуже чем обычно, сам взъерошенный, расхристанный. Я подумал, что глаза его должны быть стеклянные, хотя видеть этого в глазок я не мог.
— Зинка, зараза такая! Открывай дверь, муж пришел! — гнусавым хриплым голосом заорал он.
Я взял ключ и запер дверь на последний замок и отступил от двери.

Мое восприятие словно разделилось надвое. С одной стороны, сердце бешено колотилось. Дикий страх. С другой – какое-то отрешенное видение, в голове – звенящая пустота и ни единой мысли. Я был не готов к такой ситуации. Что делать? Я никогда не был особенно религиозен. Что-то мне подсказывало, что молитва не помогла бы.
Мертвец продолжал колотить в дверь, да так, что она едва не слетала с петель. Он уже не просто кричал, а хрипло выл и орал.
А может быть, он никакой не мертвец? Я вдруг снова смог соображать. Что если смерть была диагностирована ошибочно, а теперь вот он, родимый. После болезни еще краше, чем обычно.
— Сеня, тебе этажом ниже, — впервые я рискнул подать голос. — Спускайся.
Никакой реакции. Только удары и вопли. Как впрочем и всегда.
Как бы то ни было, открывать ему я не собирался. И звонить никуда я тоже не стал.
Через полчаса Сеня немного угомонился, внял моим увещеваниям. Еще через несколько минут, взглянув в глазок, я никого не обнаружил. И со вздохом облегчения я отправился в комнату.

Хотя моя радость была отравлена. Наверное, не очень хорошо радоваться чьей-то смерти, но я как-то уже свыкся с мыслью, что концертов под дверью больше не будет. И вот на тебе – оно еще будет продолжаться и продолжаться. Все неприятности, от которых мы, как думали, были избавлены, наваливались на нас вновь с полной силой. Словом, очень мягко охарактеризовать мое настроение можно было, как крайнюю досаду.

А на следующий день я узнал, что труп Сени лежит в морге, и уже назначена дата похорон. За все последующие дни не произошло ничего, что могло бы опровергнуть эту информацию. Ни о каком временном воскрешении также никто ничего не знал.
Самое поганое в этой ситуации было то, что, во-первых, не ясно было, продолжатся ли еще визиты Сеньки, и, во-вторых, как понимать и что делать, если продолжатся.
Что делать, если продолжатся…