«Шли тяжкиe 1954 гoды. Мoя жизнь прeврaтилaсь в нaстoящую aгoнию, кoтoрую я мoг пoтoпить лишь aлкoгoлeм. Наша небольшая деревенька была подвержена постоянному насилию, по городу ходили безумцы и даже каннибализм не считался преступлением, а просто способом выжить в этой серости. Акции проворачивали всё равно, несмотря на моё желание спокойствия и мира.
Однажды в лесу я наткнулся на одного человека, земля ему пухом. Он поймал меня и желал расправиться, но мы договорились, что если я стану ему помощником и возьму его фамилию, то останусь в живых. Мы расположились недалеко от берега моря. Каждый день я просыпался от сырости под ногами, так как волны лижущие пальцы были моим будильником. Но история совсем не про это.
Тот самый человек был известным актёром, которого невероятно измучила жизнь. В деревне он был единственным, кто мог здраво мыслить, пускай я и стал тому исключением. С ним мы ходили на своего рода «выставки» или «концерты». Каждый человек на этих мероприятиях должен был приносить всё самое необычное из своего дома. Но недавно, в нашей уютной части деревни появилась новая мода — «акции».
Молодёжь собиралась вместе, ходили по деревне и раздавали людям что-то, чего у них было много. Также, они общались, но волновало это всех меньше, чем чувство будущей наживы. На самую первую акцию пришло человек 10-20, в том числе и мы. Нам удалось познакомиться с интересными людьми, да вроде это и начало культурного общества, не появись новая акция — «Культ».
Объявления о ней рисовались лучшими художниками. Эти небольшие портреты были живописны, на каких-то листочках были шедевры природы, звери, люди и многое другое. Описания к акции не было, были лишь даты и какие-то странные подписи.
Человек отпустил меня гулять, искать новые знакомства, но я, наткнувшись на какого-то школьника из богатой семьи, пошёл за ним. Мы проходили мимо тех самых живописных мест на плакатах, а он рассказывал мне про акцию больше и больше. Мой азарт переполнял меня и я согласился, что ровно в полночь мы соберёмся здесь, возле стены их дома. Зачем? Не знаю. Он сказал, что рассказ об акции будет более подробным и я смогу услышать всё что мне нужно.
Человек вновь отпустил меня. Ему было наплевать на мою безопасность, пускай иногда в нём пробуждалось нечто похожее на сочувствие и любовь. Я пришёл к тому самому месту.
Школьник стоял уже там, в диковинной маске. Она было украшена драгоценными камнями, неизвестные мне, формой напоминала рыло свиньи, но в темноте я мало что разобрал. Теперь, рассказ начну с его слов.
«Каждое столетие, начиная ещё с семнадцатого века, люди, которые чувствовали прекрасное и желали самосовершенствоваться способами экспериментов в психологическом плане устраивали акцию «Культ». Каждый из этой акции проходил к Главной Площади, эксперимент начинался в шесть часов утра. Они были разными, но каждый — по своему интересен. Как рассказывал мой дед, последняя акция была такова: лежало шесть жертв и шесть орудий. Проверялась дикость нашего народа. Все жертвы были убиты, а убийцы — повешены позже. Вот такие акции!»
Мой дух захватило и я не мог сказать ни слова. Он спросил о моём согласии пойти на эту акцию, в ответ он получил лишь мой скромный кивок.
Утро наступило. Что же за акция, что же за акция? Мы с человеком пошли прямо на площадь.
Аккуратные тропинки вывели нас к огромной толпе. Они стояли возле лавочки, где продавались те самые маски, что я видел на лице мальчишки. Но найти того, кто меня в это втянул, я не мог. Мы прошли дальше, я старался перепрыгивать красные части мозаики, из-за чего человек иногда смеялся. Люди вокруг нас были в интересных костюмах, а мы как белые вороны. Сколько бы я ни старался убедить старика купить мне костюм, он отвечал «Нет» и шёл вглубь всей толпы.
И вот, мы пришли. Вокруг огромного столба собрался целый круг наряженных людей. Они сцепились за руки и смотрели в небо, молились на непонятном мне языке. Человек мгновенно отпустил мою руку и пошёл в тот самый круг. Холодок пробежался по моей спине, я закрыл глаза. У меня не получалось, я словно видел сквозь сомкнутые веки! Тему этой акции объявлял главный — человек в костюме павлина. Он грациозно шагал по площади и рассказывал, что начинается великая эра искусства! Основание столба закрыли мольбертами, вокруг лежали кисти. Глина ошметками лежала перед красками, люди с азартом смотрели на это. Перчатки, перчатки — везде лежали перчатки!
- Пусть каждый, кому нет десяти лет подойдёт к мольбертам!
Я трусцой подошёл к холстам, за мной потянулась шеренга таких же как и я.
Ведущий улыбнулся и продолжил:
- Нарисуйте то, что вы хотите сделать со мной!
Я начал рисовать. Сначала, я ничего не понял, а потом внезапно меня осенило: весь этот культ — просто набор маньяков и убийц. К сожалению, понял я это слишком поздно. Я нарисовал два сердца, так как хотел чтобы этот человек нашёл свою любовь.
- Выбор падает на…
Моё имя прозвучало в тишине.
Ведущий задрожал, а люди стали трястись передо мной.
- Выбор мальчишки… О боги, оставьте мне моё сердце! Нет! Нет! Нет!
Под ним появилась лужа крови, а я просто оцепенел. Ещё бьющееся сердце держал в руках какой парень и обрызгал меня кровью. Я задыхался от ужаса. На моём лице были капли крови, несмотря на маску. Одежда блестела, я упал на землю. Кричать не было сил.
Следующий ведущий.
Ему сломали рёбра, а он умер от болевого шока. Девочка, что нарисовала его грудь должна была добить его. Она проломила ему голову, запачкав мольберт. Дети убивали ведущих.
*****
- Следующая часть акции — постройка великой статуи! Мы построим статую независимости, статую воли и свободы! Трупы, мы возложим их и получим новую эру!
Трупы складывали друг на друга, а потом залепляли глиной. Даже живые люди попадали в эту статую, задыхались в глине или просто были затоптаны. Каждый старался положить в статую труп, стать частью статуи. Крики, топот, гул… Где же мой человек? Он статуя? Он жив? Я не знаю и знать не хочу.
Всё закончилось ночью. Я сидел под деревом, так как больше негде. Плакал и молился».
Об этом дне мне рассказывал мой дед. Он перебрался из деревни в город и часто запугивал своей страшной жизнью при войне и после. Я не мог в это поверить, пускай здесь нет ни мистики, ни каких-то призраков и того, что любят рассказывать в небылицах. Каждую ночь я представляю это, и мне кажется, что я схожу с ума.