Выйдя из пoдъeздa, мы прoстo шли пo улицe, прoйдя нeскoлькo метров, она взяла меня за руку, и я вдруг почувствовал знакомое тепло и остановился, пытаясь вспомнить где же или когда я ощущал подобное. Через шаг она остановилась и посмотрела на меня…
А: — Алекс, ты чего?
Ал: — Странно… когда ты взяла меня за руку, я почувствовал… знакомое тепло и лёгкость, словно я уже ощущал подобное…
А: — Я тебя не понимаю
Ал: — Алексия, скажи, кто ты такая?
А: — Алекс, не пугай меня так…
Ал: — Дверь на крышу, где я сидел, была закрыта с моей стороны… как ты туда попала?
Она отпустила мою руку, посмотрела на меня…
А: — Неужели ты меня не помнишь? Или ты меня не узнаёшь?
Когда она отпустила мою руку мне стало холодно, хотя на улице тепло. Я сделал несколько шагов, прокрутил её вопрос и ощутил страх… страх осознания того… что это было реально?!! И просто вкопал себя в асфальт… от понимания…
Вдруг я услышал как в мою сторону приближается стук каблуков женских туфлей. Вдруг меня сзади взяли за плечо… Я снова ощутил это же знакомое тепло, спокойствие и лёгкость…
Всё вокруг медленно стало изменяться, все здания начали зарастать чем-то, словно мхом и травой, асфальт потрескался, фонарные столбы словно искривились, а деревьев стало больше и они стали гораздо выше и пышней, и солнце стало ярче…
Ал: — Это был не сон?
Г: — Нет… это всё реально, Алекс, это другой мир, он иной, не такой как твой, в твоём мире мне тяжело и приходиться тратить больше сил.
Когда я обернулся, я увидел не Алексис, которая была одета в чёрную кожаную куртку, обыкновенные джинсы, в сапоги до колен, с короткими чёрными волосами, но с очень знакомыми зелёными глазами, но они были тусклыми…
А увидел Гайду — «Странно, но откуда я помню её образ?» — Она была так же одета в белую рубашку, брюки и туфли на высоком каблуке всё того же белого цвета, такие же длинные чёрные волосы и яркие зелёные глаза.
Ал: — Гайда?! — радостно воскликнул я и крепко обнял её.
Г: — Алекс, осторожней, я потратила много сил, чтобы перенести нас двоих.
Она снова взяла меня за руку и повела меня куда-то. Пока мы шли в тишине, я просто осматривал всё по пути, ощущение времени пропало и мы оказались на очень знакомой скале, на которой стояла скамейка, и пока мы шли к ней, я вспомнил обещание допеть Гайде песню…
Я посади обессиленную Гайду на лавочку, а сам сделал несколько шагов к краю этой скалы. Она попыталась встать, испугавшись, что я повторю прошлый прыжок, но не оборачивайся сказал ей — «Не беспокойся» — сделал шаг, закрыл глаза и продолжил петь.
Когда нам запретят любить,
Когда нам запретят мечтать,
Когда начнут нас убивать,
За то, что мы хотим летать,
Прошу, толкни меня сильней!
Подальше, прочь от тех людей,
Что вдруг решили выбирать,
Кого спасти, кому страдать.
Г: — Печально… — с грустью сказала она.
Я сел рядом с ней, она положила голову ко мне на колени — «Сперва отдохни, а как проснёшься я отвечу на все твою вопросы». Она стала тихо сопеть, словно младенец, а я просто стал смотреть на горизонт и гладить её по волосам…
Это продолжение главы Пробуждение.