Тянулся сeрый oфисный дeнь. Я брoсил дeлa и oтпрaвился прoвeтриться. Съeл oбeд с круaссaнaми и aпeльсинoвым мoрoжeным, пoсмoтрeл уличнoe прeдстaвлeниe, прoгулялся пo дeндрoпaрку. Зaглянул тудa и сюдa.
A нa oбрaтнoм пути пoсeтил кoмнaту oтдыxa. И сoбрaлся уxoдить.

Я пoдoшeл к рaмкe. Нo выxoд в бизнeс-цeнтр нe пoявился, вмeстo этoгo пo пустoй пoвeрxнoсти пoпoлзлa нaдпись: «Связь с тeлeпoртaциoннoй сeтью пoтeрянa. Функциoнирoвaниe будeт вoсстaнoвлeнo в ближaйшee врeмя. Пoжaлуйстa, сoxрaняйтe спoкoйствиe».
Недалеко от меня усатый мужчина тоже дотронулся до панели у портала:
— У-у, кажется мы застряли.
Со стороны зала ожидания к нам спешила женщина.
— Как это «застряли»? Что случилось?
— Что-то сломалось. Проход не работает.
— Как это так? Куда смотрит сервисный персонал? И что же нам теперь, сидеть и ждать, пока нас вызволят?
— Ну да, сидеть и ждать, — вздохнул мужчина. — Если поломка с их стороны, то, пока не починят, а если с нашей, то пока привезут оборудование и запустят поиск.

К нам присоединилась еще одна девушка. Женщина касалась одной панели, потом перешла на другую, безуспешно пытаясь добиться привычной реакции.
— Что? Так нам, может, придется еще и долго ждать? — похоже, мысль о столь кощунственно грубом нарушении ее комфорта не укладывалась у нее в голове. — Стойте! Погодите! Вы сказали «поиск»! Что это значит?
— Если с нашей стороны не поступит отклика, придется запустить сканирование гиперпространства, чтобы найти нас. А затем добраться до нас в одностороннем порядке.
— Какой ужас! Нас вообще могут не найти?
— Ну что вы. Конечно, найдут. Просто это займет чуть больше времени.
Женщина лихорадочно обшаривала панели.
— И сколько, по-вашему, это может занять?
— Не знаю. Я не специалист.
— Кстати, проверить все рамки, — заметил негромко мужчина через паузу, — действительно хорошая мысль.
И это ничего не дало — всюду лишь та же никчемная надпись – «Функционирование будет восстановлено… сохраняйте спокойствие…»
— Ну вот же надо! Немыслимо! Ни с того ни с сего застрять в туалете! Поувольнять их всех к чертовой матери!
Внезапно женщина вдруг резко развернулась ко мне:
— Это все вы во всем виноваты! Я видела, вы первый к ним подходили, вы их сломали!
— Я только набрал выход в свой бизнес-центр…
— Правда, он только нажимал то, что обычно нажимают… — поддержал меня мужчина.
— Неслыханно! Они что, думают, ни у кого нет дел? Я буду на них жаловаться! — возмущенно вскинув голову, она прошла вглубь комнаты.
— Кстати, еще стазис-боксы не проверены, — сказал вдруг мужчина.
— Стазис-боксы? — встрепенулась женщина. — Это в которые помещают раненых? Они могут нам помочь?
— Если мы и впрямь отрезаны от сети, то нет.
— Тогда зачем было говорить? Где они? — и она первая унеслась в указанном им направлении.
Однако связи с Землей не было и тут.
— Вот и зачем?
— Проверили для очистки совести. Зато теперь уже наверняка можно сказать, что сеть не ловит во всех, а не в каких-то отдельных рамках.
— Стоило время терять! А кое-кому уж точно не помешала бы эта совесть… Натравить на них инспекцию по технике безопасности!
В проходной играла легкая мелодия и носились тонкие цветочные ароматы. Мы познакомились. Имя мужчины было Игорь, девушки – Мара. Женщину звали Хлоя.
— И чем прикажете заниматься, пока эти молодчики соизволят починить наши телепорты?
— Могу предложить вам послушать музыку. Прохладительные или, наоборот, горячие напитки. Посмотреть видео в зале. Новостей или свежих телепередач не обещаю, но фильмы…
— Докатились! Делать мне больше нечего, как смотреть фильмы в туалете, пока снаружи меня ждут дела!
— Больше ничего не могу придумать. Не пробовать же чинить их самим.
— Даже и не вздумайте их касаться! Пусть теперь этим занимаются так называемые «профессионалы»! — фыркнула она. — В жизни больше не буду пользоваться комнатами отдыха!
— Будете. Может, не захотите в них задерживаться. Но без них не обойтись, также, как и без всех других заведений в гипере.
— Было бы за что им деньги платить! Пойду посмотрю, не осталось ли здесь еще кого-нибудь! — и вздернув подбородок она под музыкальные звуки вылетела из комнаты.
Вскоре мы перебрались в зал ожидания и сели напротив экрана, расположенного между двумя широкими арками. Хлоя прошла мимо, следуя из женской уборной в мужскую, а затем все-таки присоединилась к нам, нырнув в освещение, подстраивающееся под движущееся изображение, и заявила, что никого не нашла.
Мы пересмотрели несколько короткометражек и шоу, когда Хлоя вдруг вскрикнула:
— Тише, тише, что это? Звук, убрать звук! Слышите! Они уже идут вызволять нас?
Шаги и впрямь слышались со стороны женской уборной.
Игорь покачал головой:
— Там нет никаких телепортов.
— Они что же, прошли сначала в туалет?
— Мы все время сидели лицом к входам в зал. Если бы кто-нибудь прошел, мы бы его увидели. И в любом случае мы услышали бы оповещение о успешном ремонте.
— Но как же это? Вы уверены, что там нет никаких входов? Каких-нибудь аварийных, запасных, сервисных?
— Никаких.
— Как же это? Там никого не было.
— Кто-то еще остался, — пожал плечами Игорь.
— Нет, я же обошла все. И даже все кабинки проверила. Нигде никого не было! — прошептала Хлоя побледневшими губами.
А потом зашла Мара. Точная копия Мары. И отпрянула, с ужасом взглянув на девушку, сидящую в кресле. Обе испустили вопль, одинаковым жестом вскидывая руки к голове. Кажется, Хлоя тоже взвизгнула.
— Кто это, что это, — пробормотала сидящая.
— Сестра?.. — предложил Игорь.
— Нет. Нет-нет-нет, нет-нет, нет-нет, — скороговоркой произнесла Мара. — У меня не было никакой сестры. Никогда не было и нет.
— Что это она говорит? — спросила вошедшая, хмуря брови. Она сидела на полу, опершись спиной о стену. — Это у меня не было никакой сестры.
Игорь с сомнением разглядывал их обоих.
— Да какая сестра, о чем вы? — вмешалась Хлоя. — Они даже одеты одинаково!
Мара на полу покачала головой.
— Я… только вернулась из туалета… А до этого сидела здесь с вами.
— Да нет же, это я, я сидела здесь с вами, — вскрикнула Мара на софе. — Все это время.
— Еще скажи, что сама в туалет не отлучалась.
— Ну да, я отходила, как раз недавно… — Мы все взглянули на нее. — Эй, что? — глаза ее расширились. — Не-ет! Я совсем недолго там была. Я только пошла и вернулась.
— Так, — сказал Игорь. — Окей. Давайте начнем с вас. — Он обратился к Маре на полу. — Расскажите нам, когда вы отходили, надолго ли?
— Ну… Только что.
Она поднялась и села на диван, чуть поодаль от нас.
— Что шло по телевизору?
— Этот ситком…
— Какой именно момент, вы не помните?
— Ну… как папаша Петер собирается на уфологический конгресс, кажется… Или как полковник Дитц рассказывает об охоте на острове вулканопоклонников… Я не помню…
Игорь обернулся к Маре, сидевшей рядом.
— А вы?
— Вроде бы, папаша Петер подложил Дитцу письмо… или как полковник Дитц переоделся рептилоидом…
— Какой момент был раньше?
Краткое молчание, и все начали предлагать варианты, перебивая и поправляя друг друга.
— А кто-нибудь другой помнит, когда вообще ушла или вернулась Мара?
Лишь молчание и отголоски доносящейся из большой комнаты музыки.
— Тогда нам остается только просмотреть шоу сначала, — заявил Игорь. — Звук! Назад! Начали!
— Стоп, стоп, какой «начали»?! Вы что, всерьез предлагаете нам сейчас сосредоточиться и пялиться в шоу, когда мы отвлекаемся от неведомого монстра, который неизвестно что сейчас с нами сделает?
— Ну, сразу и монстр… Это совершенно не обязательно. Может, мы прошли через какую-то гиперпространственную аномалию, которая создает копии людей. В общем, начали!
В зале замелькали тени, вторящие движениям на экране.
— Вот, здесь я вышла! Или нет, это я тоже помню, — наперебой вспоминали Мары. — Здесь… Точно, здесь! — воскликнули они хором.
— Так. А вы что-нибудь слышали, какие-нибудь звуки туалете, шум воды, шаги? — спросил он у первой Мары.
— Нет.
— Значит вышли вы одновременно. А вернулись одна раньше на несколько минут, чем другая.
Вторая Мара вздрогнула под нашими взглядами. — Ну как же… Да никакая я не копия! Я всего лишь застряла в комнате отдыха, а потом отлучилась в какой-то туалет! — и после паузы добавила: — Может, я просто попала не в свой мир? Ну там, параллельные вселенные пересекаются в гиперпространстве?
— Все могло быть, — успокоительно заметил Игорь. — Не волнуйтесь так.
— Но как тогда… как тогда мне вернуться в свой мир?!
Она сидела с совершенно потерянным видом. Как и ее близняшка.
— Может быть пойти туда снова? Может быть тогда эта дыра, или что там, сможет вернуть меня на место?
Другая Мара посмотрела на нее с ужасом.
Игорь кивнул.
— Почему бы и нет? Попытаться можно.
— А что, если меня забросит в еще более страшное место?
Первая сделала движение, как будто хотела встать с кресла, но передумала.
— Или вас станет трое, — не слишком-то громко пробурчала Хлоя. И обернулась к Игорю.
— Нам нужно проверить проходы!
— Но ведь мы не слышали оповещения.
— Во-первых, его могло и не быть, а во-вторых, мы могли не услышать его из-за шоу. Вперед!
В залитом мягким светом зале Мары сидели, словно в некоем хрупком зеркальном мире, изредка кидая растерянные взгляды, первая на вторую, а та – на проход в уборную. Комната отдыха продолжала скользить в гиперпространстве по замысловатой орбите вокруг Земли. Наконец, что-то преодолев, первая подсела к «младшей» и тихонько заговорила с ней.
— … Можете попытаться починить их сами? — это вернулась парочка.
— Не вы ли сами говорили, чтоб никто не смел их касаться?
— Тогда не было исключительных обстоятельств!
— Неизведанное еще не значит опасное. — (Хлоя аж задохнулась) — Нет, не могу. Даже если поломка совсем пустяковая, лезть туда неспециалисту без лицензии нельзя. Можно повредить что-нибудь; и тогда, возможно, проблемы будут уже с двух сторон. И чинить придется еще дольше.
На диване к этому времени из «сестричек» осталась только первая Мара, которая сообщила:
— Она все-таки решила попытаться. Она боится, что нас вот-вот починят, и «дыра» в пространстве исчезнет.
— Думаете, это все-таки «дыра»?
— Не знаю. Но мы поговорили, и она в точности как я. Мы помним одно и то же. Ей очень страшно, что ее занесет еще куда-нибудь не туда. Мы надеемся, что все пройдет как надо.
Успешно все прошло лишь наполовину: куда попало девушку не забросило. Вернувшись, она разочарованно застонала. И решила пробовать вновь и вновь. Мы все пожелали ей удачи. «Старшая» Мара хотела даже встать в проходе, чтобы, выходя из разных кабинок, можно было сразу понять, тот мир, или не тот. Но нашла вместо этого где-то знак «мокрый пол» и прицепила к нему бумажку с надписью. Сама она боялась заходить в уборную.
Хлоя попросила об аналогичной услуге Игоря.
— Я думала, что не воспользуюсь больше этими комнатами! И уж точно никакие силы не заставят меня войти в женский туалет! Придется воспользоваться мужским! Вас я прошу оказать мне поддержку и постоять в проходе на всякий случай, чтобы все было в порядке. И проследить чтобы никто – совсем никто! – не входил сюда. Я боюсь оставаться наедине с любой из них! И с обоими тоже. Кто знает, что она все таки такое…
Игорь облокотился о косяк и начал копаться в своем мобильнике. Мара номер два продолжала пропадать в уборной, иногда возвращаясь, и плюхаясь в кресло. На экране осьминог передвигался по морскому дну.
Когда Игорю надоело стоять, он с удивлением убедился, что прошло уже больше получаса. Ну а еще минут через десять он осведомился, все ли в порядке с Хлоей. Приглушенная музыка из шоу про обитателей океана, и никакого ответа. Он спросил громче еще несколько раз. Хлоя безмолвствовала.
Сквозь завораживающие звуки он обратился к нам:
— Наверно с Хлоей что-то случилось, она не отвечает. Мара, вы не могли бы сходить и проверить?
— Очень она будет рада меня видеть! — сказала Мара. По ее лицу было видно, что она все таки взволнована. — Но я боюсь туда заходить.
Игорь неодобрительно поглядел на нее:
— Может, ей нужна помощь. — Обернулся ко мне. — Вы со мной?
И крикнул в сторону женской уборной:
— Мара! Подойдите сюда, пожалуйста! — Скажите ей, ладно?
Я двинулся за ним.
— Вроде бы она вошла сюда, — озадаченно сказал Игорь, подойдя к кабинке. Судя по показаниям датчика, она была пуста. Но это была единственная запертая.
— Хлоя, с вами все в порядке? — он постучал. — Может, вам нужна помощь? — не дождавшись ответа, он заявил: — Хлоя, я захожу!
Каждая кабинка оборудовалась замком, который можно было открыть снаружи на случай экстренной необходимости. Блокировать такую попытку можно было изнутри, каждый раз заново, при условии, что человек там в сознании.
Игорь беспрепятственно активировал механизм и приоткрыл дверь сначала слегка, а потом распахнул настежь.
Хлои внутри не было. Зато алели ее туфли на шпильках, словно распускающиеся бутоны на фоне узора из цветущих ветвей.
Тем временем Мара (видимо, вторая) присоединилась к нам и застыла у входа, а ее «сестра» из комнаты крикнула на.
— Что с ней?
— Пока ее не видели!
— Как?
Игорь поглядел на яркую лампу на потолке и пошел проверять все остальные кабинки.
— Она же не выходила.
Мы осмотрели их все. Снова ответили Маре, что не нашли, а затем, втроем, поскольку она так и не зашла, под обрывки доносящейся из комнаты музыки обшарили все, включая душевую. Никаких следов Хлои, а также новых девушек.
— Не просочилась же она сквозь канализацию!
Мара ждала нас в комнате, едва не приплясывая от нетерпения.
— Ну как?
— Пусто.
Игорь опять облокотился о косяк.
— Так. Допустим – только допустим – что она могла как-то ухитриться протиснуться мимо меня. Эта шуточка, кажется, не в ее духе, но я ее знаю всего…
Вторая «близняшка» не вернулась с нами в комнату. Мы заново почитали знакомые надписи у телепортов. Игорь осмотрел зал и комнату, попросив нас не выпускать из поля зрения арочные проходы в зал. Мара взялась помогать, но я заметил, что он все равно не пропускал ни одного места. Затем предложил все проверить нам. Ни за креслами, ни у автоматов с кофе, ни даже в стазис-боксах Хлои не было. Равно как и в женской уборной. Словно она и впрямь обратилась в женщину-змею и уползла в канализационную систему.
Помрачневший Игорь собрал нас всех в зале.
— Хлои нигде нет и некуда было деться. Если допустить, конечно, что какой-то из телепортов включился, и Хлоя прошла в него… Но все-таки я думаю, что никому не следует заходить в уборные без крайней необходимости.
Говоря последнюю фразу, он смотрел на вторую Мару.
Она сказала:
— Но мне-то какая разница? Я ведь как раз и ищу выход.
— А вы не боитесь, что попадете в совсем плохое место? Смертельно опасное?
— Боюсь. Но для меня это единственный способ. Вы сами говорили, что неизведанное не всегда означает опасность.
— Верно, далеко не всегда. Но иногда так совпадает.
Иногда планеты и спутники сравнивают с островами, а наша комната отдыха была больше похожа на крошечную подводную лодку. Я подумал, что если бы у нее были иллюминаторы, я не хотел бы теперь взглянуть в них.
— Я все равно должна попытаться, — девушка упрямо сжала губы.
— Тогда прошу вас хотя бы соблюдать осторожность. Это и всех касается. Если почувствуете или заметите что-то странное или хоть что-то опасное, сразу уходите и зовите на помощь.
— О’кей. Нас могут починить в любой момент, и дыра может исчезнуть, так что я пойду.
На экране силуэт черепахи проплывал среди темных провалов и танцующих между ними огромных пятен света.
Игорь явно колебался, но все же сказал ей вдогонку:
— Мара… Вы считаете, это дыра… Но это может оказаться совсем другая аномалия. Но что мы знаем об этом явлении? Оно может вести себя непредсказуемо. Что, если оно может убить вас?
Хоть и взволнованная, вторая лишь кивнула в ответ и вышла из комнаты.
Оставшаяся Мара спросила:
— Но сколько же они еще будут чинить?
— Не знаю.
— Это то, во что мы попали, не дает им связаться с нами?
— Мне и самому кажется, что они уже давно должны были все исправить.
Телевизор, приглушенно бормоча, продолжал заливать зал сиянием. Мара включила какое-то шоу, и никто не сделал попытки переключить его. Мы сидели, то загруженные своими мыслями, то следя за происходящим на экране. Иногда утыкались в телефоны. Несколько раз проверили телепорты.
Крик второй Мары взрезал наше мягкое, уютное шуршание. Мы вздрогнули. На лице ее «сестры» отразился ужас. Игорь первым кинулся на помощь. Секундой после я последовал за ним. И, когда он был уже в проходе, успел увидеть метнувшуюся тень, долговязую, с неестественно удлиненными конечностями, словно летевшую куда-то.
Игорь лишь на миг затормозил в проходе. Вторая Мара лежала на полу.
— Побудьте с ней. Я сбегаю за аптечкой.
Я опустился на пол возле Мары. Чуточку позже ко мне присоединилась взволнованная «старшая».
— Я ничего не могу понять. Помогите мне осмотреть ее.
Вернулся Игорь с охапкой лекарств и бинтов.
— Игорь, мы не нашли никаких травм… И по-моему… Я не могу нащупать пульс.
Игорь тоже встал на колени.
— Вы умеете оказывать первую помощь?.. Тогда сходите принесите еще медикаментов. Где аптечка, знаете? Несите все что попадется.
Мы побежали к аптечке.
Когда мы вернулись, Игорь пытался сделать второй искусственное дыхание.
— Помогите. Кто-нибудь пусть вдыхает ей воздух в легкие, я буду надавливать на грудную клетку.
Мара опустилась к лицу «сестры».
Толчок… толчок… толчок… вдох…
Я начал читать этикетки.
Толчок…
— Она не дышит.
— Да что же с ней такое? — отчаянно спросила Мара. Ее глаза влажно поблескивали.
— Я тоже не нашел никаких повреждений. Возможно, это яд. Нам нужно попробовать какие-нибудь реанимирующие средства… Только ничего не вкалывать и не давать ей проглотить. Не ясно, что может дать с ядом дурное сочетание.
Мы подносили бездыханной Маре под нос и прыскали в лицо все, что нашли – чертову уйму разных снадобий. Реанимация ничего не дала.
— Да что ж такое! Надо что-нибудь вколоть ей! — Мара чуть не рыдала.
Игорь покачал головой:
— Мара, нельзя. Мы не знаем, если это яд, как он может взаимодействовать с лекарством. Она может умереть… — прибавил он чуть тише.
— А так она не может умереть?
— Я надеюсь, что наша медицина сможет ее реанимировать.
— Пока мы еще до нее доберемся! А стазис-боксы! Мы можем положить ее в стазис?
— Не получится. Чтобы положить кого-то в стазис, нужна работающая телепортационная аппаратура, а она на Земле. — Стазис-боксы представляли собой отдельные капсулы, которые кружились вместе с комнатой отдыха в гиперпространстве и имели замедленный ход времени. — Можно бы оттащить ее ближе к стазис-боксам, чтобы, когда оно заработает, было быстрее туда ее положить.
— А эта тварь? Если она вернется?
— Верно. Лучше возьмем ее к себе.
Мы подняли нашу спящую красавицу и перенесли ее в зал. Когда мы опускали ее на диван напротив проходов, клубящееся сияние разных цветов окатывало обеих девушек, и я никак не мог избавиться от впечатления, что Мара смотрится в собственное отражение в холодном водоеме… или что мы хороним ее погибшую сестру под поверхностью воды.
Мара подняла на нас влажные воспалившиеся глаза.
— Как вы думаете, ее смогут реанимировать?
— Наша медицина способна на многое, — сказал Игорь. — Я думаю, что да.
— Но что это все таки было? Я видела тень, словно… огромного паука. Стремительную… Вы видели это?
— Я тоже видел только тень, — ответил Игорь.
— Куда оно делось?
— Не имею представления. Нам нужно как-то защищаться от этой твари.
Мы кое-как сумели развинтить парочку кресел, добыв три твердые трубы. Мара порылась в сумочке Хлои, выудив зажигалку и аэрозольный баллончик.
Мы не стали выключать экран, потому что сидя в немом напряжении можно было сойти с ума. Но быстрые тени и резкие вспышки слишком легко было спутать с тем, что мы видели в уборной, и, к тому же, они били по нервам. Поэтому мы заменили видео на более спокойное, с плавными переливами цвета и музыки.
Теперь уже проходы, зияющие в дымке световых эффектов, стали той эфемерной границей, которая отделяла нас от опасности. Некоторых людей раньше пугало в самолетах, что между ними и пустотой снаружи только тонкая хрупкая скорлупка. Комната отдыха представляла собой крохотную капсулу, плывущую в бесконечном океане гиперпространства, законы и условия которого были несовместимы с жизнью человеческого существа. И теперь наш хрустальный мир, похоже, треснул пополам.
Я увидел, как Мара неуверенной походкой шла к аркам. И одновременно услышал то ли вскрик, то ли всхлип. Вторая Мара – нет, первая! – всплеснув руками сидела в кресле. Ложе белоснежки пустовало. Мара после кратковременного оцепенения кинулась за «сестрой». Зажигающиеся волны окутывали их, окрашивая в желтые, красные, лиловые тона. Вторая обернулась к Маре и ответила на ее радостные возгласы оскалом и рычанием. Та отпрыгнула. А гостья из сумеречного мира, пришедшая к нам неизвестно откуда, миновала границу и исчезла в провале женской уборной.
Мара встала как вкопанная. Потом попятилась назад, вскрикивая истерически-рыдающим голосом:
— Что… это… вообще такое?! Что?.. Вы сами сказали, что ее пульс не прощупывался… — она запнулась об разобранное кресло и со всех сил пнула его, а затем еще и еще.
— Мара… Пожалуйста, Мара, успокойтесь! — Игорь пошел к ней, подняв руки ладонями вперед.
— Что оно такое?.. Как это может быть? Что вообще происходит?! Что?! — Мара ударила кулаком стену, налетела на кофейный столик и схватила трубу. Игорь приближался к ней, раскинув руки.
— Мара, вы покалечитесь, прекратите.
Мара отстранилась и погрозила пальцем.
— Не-ет, нет, не подходи ко мне. Ты ведь оставался с ней наедине, когда мы уходили за медикаментами. Мы рылись достаточно долго, чтобы тебя успели подменить… Или чтобы ты успел с ней что-нибудь сделать! Почему твое отношение ко всей ситуации так резко изменилось после исчезновения Хлои?
— Мара…
— На тебя ведь никто не смотрел, когда ты добрых полчаса стоял в проходе в уборную!.. Не смей меня трогать! — вдруг заорала она.
Игорь кинулся к ней и попытался схватить, но ей удалось вывернуться, и, разворачиваясь корпусом, она со всех сил ударила его трубой по виску. Игорь упал. Мара попятилась к стене, выставив трубу перед собой.
Я подошел к Игорю.
— Мара… — голос не повиновался мне, и я сглотнул. — Мара, его пульс тоже не прощупывается.
Она села, забившись в угол, словно ее «сестренка» в начале знакомства.
— Он… мертв? — запинаясь спросила она.
— Не знаю. Думаю, наша медицина сможет его реанимировать.
Когда мы только до нее доберемся.
— Я ведь не хотела. Он ведь пытался схватить меня. Он мог оказаться… Я боялась… Я хотела лишь, чтобы он меня не трогал! — она всхлипывала. — Его ведь смогут откачать… Я имею в виду… Такое ведь вообще возможно?
— Верно. Это вполне возможно.
Но не обязательно. Наверняка мы узнаем только потом. Как пройдет реабилитация мозговой ткани… и восстановление личности.
Неизведанное не всегда бывает опасно, но иногда так совпадает. Мне жаль, Игорь, что в твоем случае получилось именно так. Что-то проникло в нашу крохотный микрокосмос, словно заражающая кристально-чистую воду черная муть.
— А он не встанет? — Мара мелко вздрагивала в своем углу. — Что ты делаешь?
— Хочу положить его на диван.
Я подхватил Игоря подмышки и потянул. И тут из прохода появилась сгорбленная Мара-2. Шипя, с искаженным лицом она шла на нас какой-то изломанной походкой. Первая Мара вскрикнула и вскочила. Я находился ближе к аркам, и девушка-доппельгенгер, растопырив пальцы, с рычанием двинулась на меня. Я быстро опустил Игоря на пол, отступая вглубь комнаты. Вторая разворачивалась, пересекая комнату. Теперь она отрезал нас с Марой друг от друга, но не от уборных. Мара снова закричала и, обогнув своего двойника, скрылась в проходе женской. Тем самым она отвлекла «сестру» и дала мне возможность также проскочить мимо нее к мужской. То, что проникало в нашу реальность, никак не хотело сидеть смирненько. Его посланница выдворила нас из последнего считавшегося безопасным убежища. И заставила искать его в месте самом неподходящем. А что прикажете делать? Помимо прочего, причина ее состояния была неизвестна; что, если это не яд, а инфекция? Тогда существовала опасность заражения. И защититься от Мары толком нельзя, не будешь же бить ее трубой, рискуя нанести ей травмы мозга, который, возможно, не был необратимо поврежден?
Я заперся в одной из кабинок (по крайней мере, не в той, в которой исчезла Хлоя) и быстро осмотрелся. Ничего страшного.
Вновь раздался и стих крик Мары.
Это было похоже на ночной поход в туалет, когда ты едва не бежал, и все время казалось, что тебя вот-вот схватит в темноте молчаливое чудовище. А теперь возвращаться еще страшнее.
Вопли Мары не возобновлялись. Что это значило? Она скрылась в уборной? Или вторая сцапала ее? Если запереться в кабинке, то все звуки из нее экранировались полностью, а вот внутрь проникали беспрепятственно. Я искренне надеялся, что встреча «сестренок» нынче не состоится.
В горле у меня пересохло.
Я боялся отвести взгляд от панели блокировки открывания дверей снаружи. И все равно отвлекался на собственные мысли, на звуки. Имитирующие мрамор узоры на стене напоминали мне трещины на экране смартфона.
Я напрягался, прислушиваясь. В едва различимых обрывках мелодии из залов мне чудились посторонние звуки. Скрипы? Потрескивания? Или это все отзвуки музыки? Мой нетренированный мозг стремился справиться с незнакомой задачей, трактуя все с максимальной подозрительностью.
Мы ставили спокойные ненавязчивые композиции, в которых не должно было быть резких скрежещущих звуков. Или это искажение, накладываемое препятствиями и расстояниями? А что за прерывистые звуки, выбивающиеся из ритмов? Может быть, это соло или то, что донеслось от вокальной партии? Постукивания? Мне казалось, или некоторые становились громче?
Пот тек по моим вискам.
Шарканье. Теперь я был уверен, что слышу шаги. Кто-то шел из проходной медленной, неровной походкой. Я боялся издать хоть шорох, забыв, что все звуки блокируются.
Некто приблизился к кабинкам. Прошелся мимо них. Мои нервы натянуты.
Ладонями проводит по двери. Еще. Убирает их, задев ногтями. И вдруг:
— Открой! Я ранена!
Я впал в непонятное оцепенение. Ватной рукой повел чуть в сторону ручки.
А откуда я знал, что за дверью Мара? Я все медлил. После падения вторая версия научилась сначала ходить, потом рычать.
— Открой! Помоги мне!
Через паузу глухие, негромкие удары, судя по всему ладонями.
Да что со мной такое? Может быть, Маре нужна помощь?
Стали тише… и вдруг возобновились, громче и резче. Раздался истерический крик:
— Открой, открой, открой!
Она заколотила в дверь уже кулаками, потом начала с нечленораздельным воем и ревом биться об нее, сползая с царапающими звуками и опять наваливаясь всем телом. Я нависал над блокиратором.
Наконец она в последний раз осела. Горько плача прижалась к двери.
Постепенно ее рыдания затихали. Некоторое время не было ничего, кроме тихих шелестящих звуков. Затем под дверью послышалось некое шевеление.
Она снова стала медленно проводить по поверхности… рукой или чем-то шершавым? Началось сипение, иногда с присвистом.
Затем шипение. Я боялся хоть на миг отвести взгляд от блокиратора, но не выдержал и в панике оглянулся вокруг. И снова уставился на панель.
Какого черта я все таки не взял с собой трубу?!
Хрипы продолжались. По двери словно проходились чешуйки.
Мара там хоть какая-нибудь или некое чудовище?
Интересно, что ожидало Хлою, когда она пропала. Может быть, она не исчезла, а незаметно для себя перенеслась в другой мир, и так же стояла, прильнув к двери и прислушиваясь к странным и ужасным звукам неизвестного?
Наконец ему надоело. Шуршание вроде бы по полу. Какая-то возня. Вздох. Шаги. Сипение и шарканье удалялись. А я опустился на пол, бессильно облокотившись об стену.
Я не знаю, сколько я так сидел. А затем расхохотался.
Это же надо, застрять на орбите в гиперпространстве, в туалете, наполненном непонятными тенями и скрежещущими тварями. Некая мифическая клоака Вселенной, этакий лимб с дурным душком.
Я качал головой, заходясь в смехе до боли в диафрагме и размазывал слезы.
Прошло, наверное, еще немало времени, прежде чем я собрался выйти. Я снова продолжал прислушиваться. Как тихо оно могло передвигаться? Во время припадка я, разумеется, ни к чему не прислушивался. Можно было остаться здесь до того, как нас спасут — а будет ли это? Но в любом случае здесь тоже опасно, а нахождение в тесной кабинке сводило с ума. Мышцы ломило от соприкосновений с твердыми поверхностями.
Отперев и лишь слегка приоткрыв дверь, я застыл, по возможности не издавая ни звука. Блики света. На полу, двери и стенах не следа произошедшего. Я аккуратно направился к проходу, готовясь бежать обратно в кабинки… или от них.
Чистота. И музыка.
Поминутно оглядываясь, я проскользнул сначала в зал. Легкие переливы мягкого цвета. Детали кресел. Игорь так и лежал на полу, там, где я его оставил. Никаких свидетельств того, что здесь кто-то был после визита второй. Я взял трубу и вернулся в проходную.
Рамки телепортов как и всегда высились, выстроившись в ряд, и я стал проверять их одну за другой. Ничего. Словно ползущие буквы заклинаний запечатывали ведущие из глянцевито-зеркального мира порталы. Они были бы даже похожи на волшебные зеркала, если бы любые отражения бесследно не тонули в их респектабельно-матовой серости.
…Подложив под голову Игоря подушку, я сел напротив входов с трубой на коленях. Здесь больше не было безопасных островков. Нужно было бы оттащить Игоря на софу, но я не ощущал в себе достаточно сил.
Из женской уборной осторожно выглянула Мара.
— Это ты? — она опасливо прошла внутрь и устроилась на креслах подальше от меня.
Я спросил:
— Как ты спаслась? Я слышал крики.
Насколько я мог заметить, ее сжимающие трубу руки не были разбиты в кровь, и вообще на ней не было следов ушибов.
— Я заперлась от нее в последний момент. Она ломилась в дверь, потом еще ходила туда-сюда какое-то время. Я выждала сколько могла, а теперь пришла. А ты?
— Тоже закрылся. Она начала говорить. Просила впустить ее. Потом плакала, билась в дверь.
— Со мной она не говорила, — удивилась Мара.
Я покачал головой.
— В начале это было похоже на человеческую истерику. Но потом… Я даже не понял, это она так изменилась, или добавилась какая-то тварь вроде той, чью тень мы видели.
— Ужас какой.
— А к тебе она как ломилась?
— Ну, рычала, стучала.
Мы посидели молча.
— Интересно, куда она делась? — подала голос Мара.
— Когда она – или они – убрались, я больше не слышал их.
— Я тоже. Может быть, она вернулась туда, откуда пришла?..
(Угу. Или прячется где-нибудь у стазис-боксов.)
— Может быть, ее там смогут вылечить и восстановить?
— Может. Все может быть. Надеюсь, что так.
— Знаешь, я думала о ней. Ей было очень страшно. Она совсем такая, как я. Представь себе, что она чувствовала. Это наверное просто ужасно. Если она все таки копия… Ты выходишь из кабинки, и вокруг тебя все такое, как обычно. Та же сверкающая чистота, музыка, узоры на стенах. И ты даже не подозреваешь, что ты – не ты, а просто копия этого человека, и ты в любой момент можешь непредсказуемо измениться. А как бы хотелось, чтобы она вернулась домой, и была в порядке, и чтобы Хлоя вернулась, и Игорь… — она замолчала и всхлипнула. — Вот только если Хлоя вернется, нельзя быть уверенным, что это она… Как ты думаешь, нас спасут?
— Надеюсь, что да.
— Я все думаю, что же это такое нас удерживает. Как ты думаешь, это природное явление или что-то живое? И если да, то что ему нужно? Может быть, оно сначала скопировало… меня, и… Мара вела себя в точности как я. Но потом оно захотело влиять на ее поведение, и тогда оно забрало Хлою, чтобы изучать. А потом оно воздействовало на нее… — в глазах Мары стояли слезы.
— Мара, ведь мы ничего этого не знаем, — как можно мягче постарался произнести я. — Может быть, действительно пересеклись измерения. Хлоя попала просто в другой мир, как и… Мара вторая. А ее укусило какое-нибудь животное и вызвало вследствие интоксикации сначала оцепенение, а потом странное поведение. И ей наверняка помогут медики, где бы она ни оказалась, там или здесь, у нас.
Мы продолжали сидеть в молчании. Но тревожные мысли так просто не уходили из головы. Извивающиеся перекаты цветов рождали в моем сознании странные и причудливые образы: огромное, зависшее в наполненной звездами космической пустоте лицо-циферблат, на кончике длинной стрелки которого движется наша крохотная капсула; странный человечек, составленный из геометрических фигур, с треугольником вместо лица; змея с лицом Хлои, ползущая вниз по стене; клубящееся багровое облако с тысячью лиц, нависающее над чем-то.
Да полно, крутится ли все еще наша комната отдыха по орбите вокруг Земли? Или нечто, что обвило ее, теперь тащит в невообразимые глубины, где ее раздавит чернильная тьма?
Интересно, какого цвета гиперпространство, серого или черного?
— А он не встанет? — робко кивнула Мара в сторону Игоря.
— Я буду держать его в поле зрения. Как и проходы.
Как и тебя.
Что если настоящую Мару вытащили из кабинки, но она как-то отбилась и раненая прибежала ко мне в уборную? Что если ей никак не удавалось отпереть дверь покалеченными руками, так же как и снова закрыться? Вдвоем мы могли бы попробовать оказать сопротивление. Но я не открыл; и после истерики ее сцапало то же или другое чудовище, которое потом шипело и хрипело. А заново скопированная Мара слышала в кабинке, как тварь скребется под дверью.
И еще один вопрос не давал мне покоя. Почему оно или они, что были за дверью, не пытались использовать механизм разблокировки?
Мелодично зазвучавший женский голос застал нас врасплох:
«Функционирование телепортов восстановлено. Благодарим за ожидание и приносим искренние извинения за доставленные неудобства».
Мара, изумленная, не верящая, миг глядела на меня, а затем первая побежала сквозь завесу света. Я, чуть задержавшись, двинулся за ней.
К сверкающей чистоте красок и хрустальным звукам знакомого нам мира.

История Артура Андеса