Ктo скaчeт, ктo мчится пoд xлaднoю мглoй?
Eздoк зaпoздaлый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
Дорога прокладывается далеко к линии горизонта, исчезая под холодными объятиями месяца. Холодный ветер кусает пальцы, обжигает горло и колит щёки, красные словно огонь в камине. Взяв плётку, старик ударил лошадь, вцепившись руками в поводья. Уперевшись ногами в подпруги, отец маленького ребёнка на груди приказал лошади шевелиться быстрее, громко кричал и торопился. Ветер колыхал листья на корягах, трава ласкала копыта лошади. Обняв отца, сын начал тихонько скулить и стонать от холода. Голова невероятно болела, из горла лился истошный крик и визг бедолаги.
«Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?» —
«Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой». —
«О нет, то белеет туман над водой».
Лошадь начала визжать, дерзко останавливаясь и замедляясь. Дрожь малыша заставила старика поднять панику. Он бил животное, громко кричал. Повернув голову, сыну ударил в нос запах глины, смешивающийся с запахом весенней листвы. От чей-то тёмной тени исходил жаркий воздух, который словно обжигал ноздри. Тень плыла по воздуху и сверкала глазами, словно фонарями Венеции. Дымка исходила от этой тени, а после показался и сам «лесной царь». Звериный оскал, богатые одежды и тёмная острая корона. От ног и рук исходит серый туман, который окружил лошадь. Ребёнок истерично завопил, но отец стал его успокаивать.
«Дитя, оглянися; младенец, ко мне;
Веселого много в моей стороне:
Цветы бирюзовы, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои».
Фигура энергично летала над мальчишкой, наворачивая круги возле взволнованного отца.Указывая ладонью, сплошь покрытой перстнями с драгоценными камнями, на высокое сплетение деревьев, с которых вихрем летели изумрудные листы, кружась в мрачном менуэте. Словно покрываясь золотой коркой, дерево это грозно мотало изо всех сторон, оно касалось небес, разрезая на две части грозные тучи.
«Родимый, лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит». —
«О нет, мой младенец, ослышался ты:
То ветер, проснувшись, колыхнул листы».
Сын ещё крепче схватился за рубашку наездника, голова закружилась. Громовые раскаты пугали и били по ушам, грозный голос Лесного Царя сводил с ума и мучил младенца. Деревья угрожающе затрещали, ветер бил своими потоками, словно кулаками. Сладкая горечь, этот запах Лесного Царя убивал изнутри. Сердце бешено колотилось, голос срывается. Мольбы о пощаде, мольбы о укрытии от грозного врага звучали на весь тёмный ночной лес. Отец положил тёплую руку на голову младенца и ласково улыбнулся. От него шло тепло, лилось как мёд.
«Ко мне, мой младенец; в дуброве моей
Узнаешь прекрасных моих дочерей:
При месяце будут играть и летать,
Играя, летая, тебя усыплять».
К тени царя присоединились ещё три прекрасные девушки. Они были наряжены в самые необычные костюмы. Кожа первой дочери была бела и сливалась с инеем на ветках коряг. На её щеках красовались чёрные пятна, чарованным взглядом она могла пленить. Тёмное платье, сшитое из чёрных роз и кривых колючек развивалось на ветру. Его кружева на конце рассыпались пеплом, попадая в горло мальчишки. Её лицо слегка было прикрыто чёрной фатой, украшенной такими же бутонами чёрных роз.
Вторая имела прекрасную фигуру, но не имела лица. Длинные рыжие волосы развивались на ветру, путаясь в ветках деревьев. С её платья капали медовые капли, словно это часть подола. На её руках красовались браслеты с янтарём и пылающими рубинами.
А третья дочь была быстра словно вихрь. Она летала возле мальчишки и нежно касалась его плеч, покрасневших от холода.
«Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из темных ветвей». —
«О нет, все спокойно в ночной глубине:
То ветлы седые стоят в стороне».
Лошадь скакала через болотистую местность, хлюпая, утопая в этих лужах. Ивовые ветлы свисали с ветвей, ветки как будто росли из тёмных туч, а звёзды будто падали на тебя. Боль, боль разрезала ножницами тело на две части, она заползала внутри и сжигала изнутри. Крик — единственное, как от неё избавиться.
«Дитя, я пленился твоей красотой:
Неволей иль волей, а будешь ты мой». —
«Родимый, лесной царь нас хочет догнать;
Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать»
Лесной Царь кружился возле их лошади, он огибал её и бил по лицу. Проникал в горло, рвал волосы на голове. Он заковал ребёнка в цепи, рвал руки в кровь, до синяков сжимал их. Крики, стоны, рёв, вой, плач — всё это разносилось от лошади. Ржание лошади смешивалось с раскатами грома и гулом ветра.
Ездок оробелый не скачет, летит;
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал..
В руках его мертвый младенец лежал.
© По мотивам баллады Ф. Шуберта «Лесной Царь».